Дмитрий Лекух: Обыски у Серебренникова связаны с такими прозаичными вещами, как хищение

Оригинал «НАКАНУНЕ.RU» – nakanune.ru 23.05.2017, 14:26

У режиссера Кирилла Серебренниковаидут обыски. Следственные действия проходят и в "Гоголь-центре"^[1]. С чем они могут быть связаны?

Заведомо устраивать обыски по политическим причинам у публичной фигуры – это все равно, что поросенка стричь – визгу много, толку мало. Все понимают, что вряд ли будет кто-то устраивать ему обыски, исходя только из политических соображений.

Да и какой из него "гонимый художник"? Это абсолютно мейнстримный персонаж, который ходил из одного академического театра в другой, который делал себе имя на скандале – потому что ему позволяли делать имя на скандале.

Я всегда считал, что место андеграунда (а андеграунд, безусловно, необходим, это основа творчества, как любой бунт) – извините, не на сцене академического театра, а в небольшом театре-студии, где бабушка-уборщица в ситцевом халате и кошками пахнет. Скандалы не в андеграунде, а в стенах академических учреждений (вспомним постановку "Человек-подушка" на сцене МХТ) без хороших отношений с людьми во власти сделать невозможно. Поэтому, если Серебренников сейчас с политическими заявлениями начнет выступать, то будет просто идиотом. Понятно, что делать из себя классика современного театрального искусства можно только не то, чтобы в содружестве с властью, а в содружестве с некоторыми чиновниками от власти. Сам по себе он с художественной точки зрения мало что представляет – это тоже всем прекрасно понятно.

Если говорить о его деятельности, то, например, в фильме "Ученик" по немецкой пьесе^[2] нет ничего нового. Как и звягинцевский "Левиафан" – это рассказ американского писателя о ситуации в Америке, переложенный на почву грустных российских осин и безнадежности. Ничего нового в этом нет. Нет никакого художественного новаторства, кроме скандальной составляющей в этих вещах. И, еще раз говоря о взаимоотношениях подобного рода художников с властью, – они не могут без нее существовать. Точнее, без ее денег. Потому что коммерчески и Серебренников, и Звягинцев, Богомолов, и даже Сокуров, несмотря на все к нему уважение – они ребята коммерчески несостоятельные. Они не смогут заработать, а производимый ими продукт не может продаваться. Они могут существовать только на финансировании бюджета или мецената. Но с меценатами ситуация у нас не очень хорошая, к сожалению, поэтому все такие ребята существуют только за счет государства, которое они поливают грязью.

И то, что в хозяйственной деятельности структур, которые получают деньги от государства, скажем так, могут быть определенные нестыковки, – это не исключено. Очень часто деньги, идущие на финансирование подобных структур, осваиваются самыми разнообразными способами, и мы это, к сожалению, слишком хорошо знаем. И знаем, что такое "государственная кормушка", которую так приятно делить. Увы. Поэтому я связываю нынешние обыски с такими прозаичными вещами, как хищение средств.

И если Серебренников не совсем идиот, то он еще больше подводить государство не будет. К сожалению, наше Министерство культуры продолжает оплачивать то, что подрывает основы государства. Нельзя жить в обществе и быть свободным от него. Нельзя существовать с теми культурными элитами, которые у нас сейчас сложились или "слежались" – я предпочитаю называть этот культурный мейнстрим как "слежавшийся археологический слой". Культурный пласт, как правило, состоит из мусора – спросите археологов – и то, что этот слежавшийся культурный слой является мусором, для меня сомнений нет ни малейших. Меня самого часто спрашивают – вы, Дмитрий, как контркультурный писатель, выступаете против культуры и государственной политики? Я отвечаю, что контркультура не против власти, контркультура против культурного мейнстрима, который есть. И вот тот культурный мейнстрим, который есть сейчас, он абсолютно политически оппозиционен власти. Эти ребята одной рукой грозят пальчиком государству, а другой рукой лезут этому же государству в карман. Они так живут, и для них это все естественно. И это вызывает у любого человека со вкусом омерзение. Это бунт в лакейской, по-другому это не назовешь.

Публицист, писатель Дмитрий Лекух специально для Накануне.RU

Ссылки