|
pavel-shipilin.livejournal.com 07.02.2018 09:01
ЕСПЧ опубликовал статистику за 2017 год
На иллюстрации сверху показано количество жалоб из разных стран, поступивших в Европейский суд по правам человека[1] в прошлом году. Такой красивой картинкой ЕСПЧ каждый год начинает свой статистический отчет. Легко заметить, что из 144-миллионной России пришло примерно столько же жалоб, сколько из 80-миллионной Турции или 45-миллионной Украины (население я взял из статистики Евросуда, реально в России, конечно, живет больше, а на Украине — раза в полтора меньше).
Несколько лет назад в Страсбург из России приходило огромное количество жалоб. И на этом основании наши правозащитники и либералы делали вывод не только о несовершенстве отечественной судебной системы, но и о тотальном к ней недоверии. «Многие граждане считают, что ЕСПЧ — это такой суд, в котором они действительно добьются справедливости, и обращаются туда, минуя российские суды, по причине недоверия к российским судам. Как мы знаем, для обращения в ЕСПЧ сначала необходимо пройти все национальные суды», — рассказала вчера «Новой газете» правозащитница из «Открытой России» Эльза Нисанбекова[2].
Старая песня, но на новый мотив, короче.
Раньше, когда число принятых жалоб действительно зашкаливало, они говорили, что Европейский суд по правам человека стал для несчастных россиян, которые отчаялись найти правду на родине, судом последней инстанции. Не ЕСПЧ, а мыс Доброй надежды какой-то.
Впрочем, даже в 2010 – 2011 гг. на фоне многих других стран мы смотрелись, в среднем, нормально.
Думаю, причина не в недоверии к нашему правосудию, ниже я изложу пару своих версий. Пока же посмотрим на динамику принятых заявлений. К этой табличке мы еще вернемся.
Как мы видим, количество принятых заявлений неуклонно снижается. Однако добавлю пессимизма: в последнем рейтинге (который ежегодно составляю я, а не Совет Европы) по числу жалоб на 10 тысяч жителей мы с 28 места опустились на 24-е.
Признаться, я рассчитывал на более высокое место. Но мы как были в середине списка, так там пока и остаемся.
Теперь о том, почему Страсбург стал часто отказывать заявителям.
Мне кажется, причина в том, что в Евросуде стали чаще требовать соблюдения формальностей — того самого условия, о котором упомянула Эльза Нисанбекова: для обращения в ЕСПЧ сначала необходимо пройти все инстанции национальной судебной системы вплоть до Верховного суда. Почему же россияне упрямо ломятся в запертую дверь?
На официальном сайте Европейского суда по правам человека предусмотрена подача заявок в электронном виде[3]. Но самостоятельно заполнить все анкеты вряд ли кто-то сможет, приходится обращаться к специалистам, которые на этом зарабатывают. Эти специалисты прекрасно знают, что ЕСПЧ заявку не примет, если не пройдены все инстанции, однако вряд ли они предупреждают об этом клиентов. Ведь в этом случае адвокат останется без заработка.
Насколько правдоподобна моя версия, как по-вашему?
Есть у меня еще одно соображение. Еще семь лет назад ЕСПЧ принимал заявки, не особо их фильтруя. И оказался просто завален исками, рассмотреть которые не в состоянии. В прошлом году в Страсбурге зависло 63 тысячи заявлений, ждущих рассмотрения, а заслушано всего тысяча с лишним дел.
Снежный ком нарастает не первый год. Понятно почему: 47 судей (по одному от каждой страны — члена Совета Европы) рассмотреть больше физически не могут.
Понятно, что ЕСПЧ пытается выйти из положения, объединяя несколько дел в одно. Например, дела, связанные с терактами, стихийными бедствиями, массовыми отравлениями или другими несчастными случаями. Скажем, прошлым летом в Лондоне при пожаре в жилой башне Grenfell Tower[4] погибло по меньшей мере 80 человек. Разумеется, если иски о компенсациях дойдут до ЕСПЧ, пусть даже в разное время, их объединят в один. И слушаться он будет одним составом арбитров. Так эффективнее.
Словом, отказы получают не только российские заявители, а все. Это общая тенденция, Евросуд явно решил расчистить завалы.
Как бы то ни было, постоянно трактовать любую статистику Европейского суда по правам человека исключительно как недоверие граждан к отечественному правосудию, мягко говоря, некорректно. А если называть вещи своими именами, то это просто вранье.
Ссылки
| 