|
Александр МЕЗЯЕВ , «Фонд Стратегической Культуры» – fondsk.ru 17.11.2016
16 ноября президент Российской Федерации В.В.Путин подписал Распоряжение № 361-рп «О намерении Российской Федерации не стать участником Римского статута Международного уголовного суда».
Из текста[1] распоряжения видно, что инициатором принятия решения выступило Министерство юстиции РФ. Решение было согласовано с МИД России и рядом других (не названных) министерств и ведомств, а также Верховным Судом, Генеральной прокуратурой и Следственным комитетом Российской Федерации. Президент России поручил Министерству иностранных дел России направить соответствующее уведомление Генеральному секретарю ООН, который является депозитарием Статута МУС.
Данное решение принято в соответствии со статьёй 80 Конституции РФ, согласно которой президент Российской Федерации «определяет основные направления внутренней и внешней политики государства» а также статьёй 86, согласно которой президент «осуществляет руководство внешней политикой Российской Федерации». Принятие решений об участии или неучастии России в тех или иных международных договорах (Статут МУС – это международный договор) находится в исключительной компетенции главы государства. Объясняя мотивы принятого президентом решения, его пресс-секретарь Дмитрий Песков подчеркнул, что страна заняла данную позицию, «руководствуясь национальными интересами».
Говоря о национальных интересах, иногда полезно раскрывать скобки. Сделаем это и мы.
14 ноября главный прокурор МУС Фату Бенсуда опубликовала свой ежегодный доклад[2] о ходе расследований различных ситуаций, которые потенциально могут стать делами Международного уголовного суда. В этом докладе впервые приведена информация о ходе расследования ситуации на Украине; запрос по этому поводу был направлен Киевом в МУС в 2014 году.
Доклад показал, что прокурор МУС встала на путь фальсификации с целью представить Российскую Федерацию оккупантом Крыма и Восточной Украины.
В докладе Фату Бенсуды используются формулировки типа «поступила информация», «имеются сведения» и т.п., но задачей прокурора является не пересказ поступающих к ней писем, а проведение расследования. Кроме того, отсутствие в докладе альтернативных позиций говорит, что «поступившие сведения» – это именно то, что хотелось бы утверждать самому прокурору. Устанавливая ряд критически важных юридических фактов, прокурор МУС делает заведомо ложные выводы. Так, она утверждает[3], что референдум в Крыму был незаконным, поскольку, во-первых, его признало недействительным «правительство Украины» (то есть путчисты, совершившие государственный переворот!), а во-вторых, его «не признало» большинство стран-членов Генеральной Ассамблеи ООН.
О непризнании крымского референдума путчистами – разговор особый. В отношении же утверждения о «непризнании» референдума резолюцией ГА ООН юристу Бенсуде следовало бы знать, что резолюции Генеральной Ассамблеи ООН юридической силы не имеют и не могут рассматриваться судом как аргумент законности или незаконности событий, в них упоминаемых. Здесь мы снова имеем дело с прямой фальсификацией.
Теперь что касается аргумента Бенсуды о непризнании референдума режимом, установленным в Киеве в результате путча. На момент подачи своей «жалобы» на Россию Украина не была участником Статута Международного уголовного суда. Принимать какие-либо жалобы от путчистов, свергнувших законного президента Украины Януковича, МУС был не вправе, но пошёл на это, явив себя ещё раз не органом правосудия, а политическим инструментом.
Приняв жалобу Киева, Международный уголовный суд выступил соучастником государственного переворота на Украине! Пародия на правосудие станет тем более очевидной, если учесть, что первую жалобу МУС принял … на свергнутого президента Януковича и лишь вторая касалась «российской оккупации»! А если ещё вспомнить, как повёл себя МУС в отношении Ливии, когда он издал ордер на арест лидера страны, подвергшейся агрессии НАТО, то становится предельно ясно: Международный уголовный суд – это не судебное учреждение, а политическая инстанция, задачей которой является «освящение» войн и других преступлений, совершаемых теми, кого МУС должен покрывать.
И самый важный фальсификат в докладе главного прокурора МУС – это квалификация конфликта на Востоке Украины как «международного вооружённого конфликта» с целью указать на Россию как на агрессора и заодно подвести ситуацию на Украине под юрисдикцию МУС.
Нечто подобное имело место в отношении Грузии и событий августа 2008 года. Тогда Россия подала иск против режима М.Саакашвили, но в прокуратуре Международного уголовного суда преступления грузинских властей против гражданского населения Южной Осетии превратились[4] … в дело против России.
Вот почему выход России из Международного уголовного суда является актом защиты её национальных интересов.
В заявлении МИД РФ подчёркивается[5], что Международный уголовный суд «не оправдал возложенных на него надежд и не стал подлинно независимым, авторитетным органом международного правосудия».
Об «эффективности» МУС говорит такой факт: за 14 лет своей работы суд вынес всего 4 приговора, потратив при этом на свою жизнедеятельность более 1 миллиарда долларов.
Что представляет собой учреждение, именуемое Международным уголовным судом, понимают во многих странах. В октябре из Статута МУС вышли сразу три государства – Бурунди, ЮАР и Гамбия. Заявила о своём решении покинуть МУС Намибия. Не исключено, что теперь подобный шаг совершат и другие государства.
Министерство иностранных дел РФ в своём заявлении отметило: «Принятое Российской Федерацией решение не стать участником Статута МУС, или, иными словами, отозвать подпись под этим документом, влечет правовые последствия, предусмотренные Венской конвенцией о праве международных договоров 1969 года». На наш взгляд, главным в ссылке на эту конвенцию является прекращение действия для России последствий по статье 18. Согласно этой статье, государства, которые подписали, но не ратифицировали тот или иной договор, всё же имеют некоторые правовые обязательства. Эти обязательства отражены в расплывчатой формулировке, гласящей, что таким государствам запрещается предпринимать любые действия, которые лишили бы подписанный договор его объекта и цели. И Россия, несмотря на то что она 16 лет не ратифицировала Статут МУС, определённые правовые обязательства по этому договору несла. Теперь данные обязательства с России полностью снимаются.
Как сообщил МИД РФ, Генеральный секретарь ООН получит уведомление о решении России в ближайшее время. Однако объявлено о принятом решении было 16 ноября – в день открытия очередной Ассамблеи государств-участников Статута МУС. Так что Россия отправила участникам конференции свой «привет».
Международный уголовный суд: покушение на Россию
13.12.2014
Формально международные уголовные суды создавались с целью наказания «лиц, несущих основную ответственность за совершение международных преступлений». Это официально – для отвода глаз. На самом же деле перед этими судами была поставлена задача по ликвидации неугодных государственных лидеров. Для этого была создана практика выхода за рамки существующего международного права и его подмены новым «правом». Если же неугодные лидеры «международных преступлений» не совершали, это делал кто-нибудь ещё. Так было с президентом Югославии Слободаном Милошевичем и президентом Кот-д’Ивуара Лораном Гбагбо, премьер-министром Руанды Жаном Камбандой и президентом Судана Омаром аль-Баширом, лидером ливийской революции Муаммаром Каддафи и президентом Республики Сербской Радованом Караджичем…
2 декабря 2014 года произошло событие, говорящее о том, что так называемая международная юстиция готовится покуситься на Россию. Однако, прежде чем говорить о России, поговорим о… Кении.
Последняя попытка смещения международным судом главы государства – это обвинение Международного уголовного суда[6] (МУС) в отношении президента Кении Ухуру Кениаты (1). Обвинение в совершении международных преступлений было выдвинуто против У. Кениаты ещё в 2011 году, но до сих пор прокуратура не могла начать процесс, так как у неё «нет свидетелей»! 5 декабря прокуратура МУС отозвала обвинение в отношении Ухуру Кениаты. Это решение стало ответом на вынесенное днём ранее решение суда, в котором судьи потребовали у прокурора либо начать судебный процесс, либо признать, что у прокуратуры нет доказательств и, если так, отозвать обвинение и прекратить дело. То есть прокурор признала, что доказательств вины главы кенийского государства у неё нет вообще!
Дело президента Кении нельзя рассматривать как некий спор между прокуратурой и судьями. Это лишь игра, рассчитанная на неискушённого обывателя, ведь судьи и прокуратура являются подразделениями одного органа – Международного уголовного суда. МУС – единый субъект, и его решения имеют один смысл. Перед публикой разыгран спектакль. То, что обвинение против президента Кении является актом не юридическим, а политическим, было ясно с момента издания обвинительного акта в 2011 году. Однако суд в январе 2012 года утвердил этот обвинительный акт. Точнее, судьи утвердили обвинения в отношении двух из трёх обвиняемых. Подчеркнём: это сделали именно судьи, а не прокуратура. То есть суд не может выступать в роли «охранителя прав» У. Кениаты, так как два года назад признал все те доказательства, которых, как теперь оказалось, просто нет (!!!), «неубедительными». То, что происходило с этим делом дальше, – ещё больший скандал. Уже после утверждения судьями обвинения в отношении двух из трёх лиц прокуратура сама отозвала обвинение против ещё одного (Ф. Мутауры). То есть прокуратура признала, что доказательства, которые она представила суду, являются недостаточными уже после того, как суд признал, что они вполне убедительны! Неприглядность всех этих манипуляций как прокуратуры, так и суда даже не требует комментариев.
Международный уголовный суд стал локомотивом продвижения репрессивного права, для которого права обвиняемых не имеют никакого значения. Любое лицо в любой стране мира сегодня может быть объявлено преступником без каких-либо доказательств и даже после отзыва обвинений находиться под угрозой выдвижения против него в любой момент нового обвинения.
Однако у этого дела есть ещё один аспект. Деятельность Международного уголовного суда называют «охотой на африканцев». Такая формулировка, данная президентом Уганды Й. Мусевени, всецело оправданна: все дела, находящиеся на рассмотрении МУС, касаются исключительно Африки. При этом именно африканские государства составляют самую большую региональную группу государств-членов Статута МУС. Недоумение по поводу того, почему МУС считает, что главные международные преступники живут только в Африке, возникло давно, но настоящий кризис в отношениях между Судом и государствами Африканского континента разразился после возбуждения дела против президента Кении У. Кениаты. Ведь отсутствие доказательств вины Кениаты было очевидно всем с самого начала дела в 2011 году! Заседания Африканского союза на высшем уровне показали, что государства Африки могут просто выйти из состава участников Статута МУС. Видимо, одной из причин прекращения дела «Прокурор против Ухуру Кениаты» была попытка Суда предотвратить катастрофу массового выхода государств-членов из Статута Суда. История этого дела показывает, что без общей позиции стран Африки, выступивших против судебного произвола МУС, дело Кениатты закрыто не было бы.
Международные судебные учреждения не являются судебными и правовыми. Это политические органы, и решения в них принимаются исключительно по политическим мотивам.
А теперь о России.
Российская Федерация Статут Международного уголовного суда (МУС) не подписала и юрисдикцию этого репрессивного органа «глобального управления» не признаёт. Однако непризнание юрисдикции МУС ещё не означает, что бесцеремонная рука МУС не постучится в российский дом. Так уже было с не подписавшими Статут МУС Ливией и Суданом. Случаи насильственной передачи в МУС ситуаций в Ливии и в Судане указывают на возникновение нового – репрессивного – международного права и говорить об этой практике как о «праве» можно лишь весьма условно. Чтобы принудительно привести неугодных государственных лидеров в МУС, действующее международное право теперь меняют. Причём меняют без участия тех, кого хотят засадить в застенки международной юстиции.
2 декабря 2014 года был опубликован[7] новый доклад прокурора МУС о ходе расследования ситуаций, переданных в суд. Особое внимание привлекает раздел «Грузия». Ещё в сентябре 2011 года Россия направила[8] в МУС требование о проведении расследования преступлений руководства Грузии в отношении российских миротворцев, а также населения Южной Осетии. Отдельные граждане, ставшие жертвами военных преступлений грузинских властей в августе 2008 года, также направили свои независимые требования. В течение последних лет прокурор МУС ничего конкретного по этому поводу не сообщал, но вдруг дело приобрело неожиданный поворот. В только что опубликованном докладе прокурора МУС говорится, что дело вошло в новую стадию и «имеются серьёзные основания полагать, что в августе – октябре 2008 года были совершены широкомасштабные и систематические нападения на гражданское население», однако … не грузинских военных на жителей Южной Осетии, а наоборот! Более того, прокурор МУС навязчиво подчеркивает участие в конфликте Российской Федерации. Так, например, в параграфе 138 прокурор пишет, что возвращение грузинских беженцев стало возможным только после вывода российских войск! Привлекает внимание и вывод прокурора о нападении на российских миротворцев: прокурор заявила, что установить истину невозможно, потому что «все стороны дают противоречивые показания» (см. параграфы 141-144). Вот это новость! Если бы все прокуроры следовали такой логике, ни одно дело в мире не было бы расследовано. Подобный вывод в устах прокурора Международного уголовного суда выглядит как издёвка над Россией.
Итак, преступления грузинских властей против гражданского населения Южной Осетии в прокуратуре Международного уголовного суда превратились… в дело против России. Расследование прокуратуры МУС ещё не завершено, но сигнал сформулирован весьма недвусмысленно. Прокурор завершила свой доклад словами, что решение будет принято в самое ближайшее время…
Аресты и похищения государственных лидеров международными судами – ныне дело обыденное. Однако арест – не всегда главная цель. Ведь по «шитым» делам придётся проводить публичный судебный процесс, а это всегда риск оказаться уличённым в подготовке ложных свидетелей и обмане международной общественности. Поэтому в ряде случаев более полезны только выдвижение обвинения или даже угроза такого обвинения. Так произошло с ордером на арест президента Судана аль-Башира: он свободно выезжает за пределы своей страны и при желании давно мог быть арестован. Однако «международное сообщество» лишь гудит о необходимости исполнения ордера на арест и ничего не делает. Почему? Потому что само наличие ордера на арест президента Судана помогло Западу решить задачу по расчленению этой страны. Несмотря на всю невыгодность для Судана признания независимости Южного Судана (от страны отрезали около 20 % территории с основными запасами нефти), Омар аль-Башир согласился провести там референдум с предрешённым результатом и фактически стал отцом-основателем нового государства – Южного Судана. На фоне неисполнения «международным сообществом» выписанного ордера на арест такое поведение объяснимо.
Совсем не обязательно, что Международный уголовный суд издаст ордер на арест того или иного российского должностного лица; целью МУС и стоящих за ним сил является угроза издания такого ордера. Чего ждёт МУС от кандидата на роль главного «обвиняемого» по «югоосетинскому делу», догадаться не трудно. Пример с Суданом кое-что объясняет…
Есть и пример с Кенией. Россия должна, наконец, заявить свою позицию в отношении репрессивных органов пресловутой международной юстиции и поддержать те государства, которые готовы бороться с произволом Международного уголовного суда, прежде всего страны Африки. Государства Африки должны выйти из состава участников Статута этого суда. Тем самым этому мнимо судебному органу будет нанесён смертельный удар, в том числе финансовый. Разве не странно, что, составляя самую многочисленную региональную группу среди членов МУС, африканские страны сами финансируют своих угнетателей?
Ссылки
|
