|
anlazz.livejournal.com 2023 - 06 - 12 10:25:00
На самом деле пресловутый «институт репутации» значительно старше капитализма, как такового – он, по существу, выступает одним из базовых элементов классовых обществ, как таковых. Ну да: что такое знаменитая аристократическая «честь», как не «репутация» в современном значении? В том смысле, что именно «по чести» определялось положение аристократа среди других аристократов – да, было еще и происхождение, но оно оказывалось ценным именно в «приложении» к институту чести. (Считалось, что «честь» передается наследственным путем.)
То есть, можно сказать, что представление о том, что «общество помнит все провалы» и этим не позволяет деструктивным элементам занимать высокое положение, крайне старо. Равно как и старо понимание того, что это самое «представление» на самом деле не соответствует действительности: очень часто откровенные мерзавцы оставались «приняты в обществе», в то время, как вполне приличные люди были преданы остракизму за совершенно невинные вещи. Однако – поскольку альтернативы не было – приходилось считать, что «это работает».
При капитализме подобное положение продолжилось: в том смысле, что наличествующий до этого социальный институт был «переосмыслен» в уже новом, «капиталистическом» духе. Согласно которому капиталист должен стремиться к «честности работы» – в своем понимании, разумеется – потому, что иначе «никто не будет иметь с ним дело». (Кстати, тот факт, что это «докапиталистический институт», можно понять из концепции той же «протестантской этики», в которой он занимает ведущее место – просто потому, что протестанизм, сам по себе, появился задолго до начала «капиталистической эпохи». И охватывал изначально скорее дворянское, нежели буржуазное сословие.)
Разумеется, с «работоспособностью» его дело обстояло примерно так же, как и с «дворянской честью». В том смысле, что особо ограничивать возможности мошенничества он не мог – как известно, те же «финансовые пирамиды» были известны с давних времен, «Компанию Южных Морей» не даст соврать. Да и вообще, пресловутая «честность» бизнеса времен начального накопления капитала примерно соответствовала «дворянской чести» – в том смысле, что вероятность «кидка» была крайне высока. (Например, в ту же Викторианскую эпоху примерно 20% векселей были поддельными.) Тем не менее, определенную роль – в особенности для «капиталистов начального уровня» – это понятие играло.
Однако уже в середине следующего столетия этот момент перестал быть актуальным. В том смысле, что что количество «бизнесов» выросло во много раз, а размер их стал таким, что они «вышли» за рамки национальных границ. (Превратились в ТНК.) Впрочем, тут еще более важно то, что именно с этого времени даже небольшие предприятия были вынуждены «встраиваться» в более крупные «бизнес-системы». (Проще говоря: «даже гвозди приходится заказывать за границей».) Поэтому прежние способы определения «кто мошенник – а кто нет», ну, и вообще, способы понимания того: чего же стоит тот или иной бизнес – оказались невозможными.
На смену этого пришли разнообразные «аудиты» и «рейтинги», составляемыми «специально обученными людьми». То есть, особыми рейтинговыми агентствами, которые – по существу – и «стянули на себя» институт репутации. То есть, если раньше данное понятие было «распределено» по всему «бизнес-сообществу» – так же, как пресловутая «дворянская честь», в общем-то, определялась если не всеми дворянами, то множеством их «ведущих представителей» – то теперь появились «ответственные за это структуры».
Надо ли говорить, что уже после этого можно было констатировать скорую смерть института? Потому, что если в конкурентном обществе есть «кто-то» (точнее, «что-то»), кто чем-то занимается, то он неизбежно начнет использовать «это» для своих целей. А после определенного времени – исключительно в своих целях. При этом пресловутая конкуренция будет мешать этому процессу лишь изначально – но чем более «монополизированным» станет данный рынок, тем менее значимой она станет. (Ну, а поскольку конкуренция всегда ведет к монополии, то...)
Собственно, именно это и случилось. В том смысле, что в современном мире во-первых, осталось не более 100 т.н. «рейтинговых агентств», причем, значимых из них менее 10. А, во-вторых, все «значимые» – как это не удивительно, а точнее, совсем не удивительно – зарегистрированы в США. (На самом деле было бы странно, если бы ситуация была обратной!) Отсюда нетрудно догадаться, на благо бизнеса какой страны направляются все эти «международные рейтинги». И почему надутые даже не в разы – а часто и на порядок и более – акции американских фирм продолжают закупаться инвесторами. (Если кто не понял – то потому, что им ставят высокие рейтинги вплоть до самого краха. Так, у недавно почившего бозе банка Silicon Valley Bank акции считались «надежными» вплоть до конца февраля – напомню, что накрылся медным тазом он 10 марта. При том, что проблемность данного «предприятия» была понятна уже года два как.)
То есть, иначе говоря, в современном мире понятие «репутации» давно уже утратила даже те смыслы, что имелись в нем лет сто назад. Потому, что «репутация» теперь – это не то, что считается «в бизнес-сообществе», то есть, не то, как данную фирму воспринимает большая часть бизнесменов – а то, что «дается сверху», предоставляется небольшим количеством «специальных американских организаций». И – что самое неприятное – изменить тут вряд ли что возможно: ни один современный «бизнесмен» (руководитель фирмы) неспособен «собственными силами» обработать то огромное количество «контактов», с которыми взаимодействует его фирма.
Но и это еще не все. В том смысле, что очень скоро может показаться, что даже текущая ситуация является еще «хорошей»: ну да, она ставит «большие баллы» американским «фирмам-зомби», но, все же, эти «зомби» реально существуют. Однако на подходе следующий этап «постиформационной» – а возможно, и антиинформационной – революции. Который состоит в насыщении информационного пространства т.н. «искусственным интеллектом». Основной задачей которого – как это не странно прозвучит, в особенности на фоне различных «прогнозов футурологов» – является создание такого «информационного пузыря», который лучше всего воспринимается пользователем... (Ну, или иным «заказчиком».)
На этом фоне нечего удивляться тому, что ИИ вместо «отображения реальных объектов» начинает заполнять информационное пространство различными «симулякрами», которых в реальности никогда не существовало. Причем, отличить придуманное от реального в данном случае становится невозможным: оно создается «сразу же» с разнообразными «связями и зависимостями» – в отличие от «человеческой лжи». (Которая банально не способна на подобное по причинам ограниченности времени «лгуна».)
Поэтому становится сложно определить: кто плохой, кто хороший, а кого вообще нет.
На самом деле это конец. Конец любой системы построения стратегий поведения, исходящей из «оценки окружающей реальности». Потому, этой реальности уже нет – есть сложный симулякр, показывающий «неизвестно чего». На этом фоне вопрос о том, кто обманывает – а кто действует честно – становится неразрешим в принципе. И значит – даже так положительная роль конкуренции, которая существовала до этого, исчезает. (Можно еще сказать, что – как уже было написано выше – эта самая конкуренция неизбежно приводит к монополии, но данный момент является уже отдельной темой.)
В общем, все. Капитализм – да и вообще, любое «общество, основанное на отборе лучших» – работать не может. И не работает – все те положительные моменты, которые до сих пор остаются (вроде того, что человечество еще существует) – оказываются связанными с совершенно иными механизмами. Но об этом – понятное дело – надо говорить уже отдельно. Тут же – завершая написанное – можно только еще раз указать, что современный мире невозможно описывать «стандартными моделями для конкурентных – классовых – обществ», несмотря на то, что формально декларируется именно такое общество. Потому, что это будет «абсолютной ошибкой» со всеми вытекающими отсюда последствиями...
|
