Какие силы бьются за власть в современной Ливии
 | Фото: Manu Brabo / AP |
В начале февраля около 70 раненых солдат Ливийской национальной армии мятежного генерала Халифы Хафтара, по данным западных агентств, прилетели в Москву для прохождения медицинского лечения. Все они получили ранения в недавних боях: армия Хафтара, базирующаяся на востоке страны, ведет наступление на юг, тесня отряды полевых командиров из Мисураты, лояльных правительству, которое поддерживает ООН. О вялотекущем ливийском конфликте в мире уже успели подзабыть, но он в любой момент может снова превратиться в полномасштабную войну. В том, что происходит сейчас в этой североафриканской стране, разбиралась «Лента.ру».
Слепили из того, что было
Еще полтора года назад в Ливии не было и намека на единую власть. В стране, пережившей гражданскую войну, существовало два центра силы: избранный на всеобщих выборах парламент (Палата представителей), заседающий в Тобруке на востоке страны, и Всеобщий национальный конгресс со штаб-квартирой в Триполи. Фактически власть на местах принадлежала многочисленным отрядам и группировкам, примыкавшим то к одной, то к другой стороне.
Зимой 2016-го, благодаря титаническим усилиям эмиссаров ООН, в Ливии появилось правительство национального согласия (ПНС). Его формирование стало итогом долгих, мучительных переговоров и компромиссов между разнородными ливийскими группами и элитами. Новое правительство было оперативно признано международным сообществом. 19 января прошлого года был утвержден состав нового кабмина. Спецпосланник генсека ООН по Ливии, немец Мартин Коблер с облегчением заявил: «Я поздравляю народ Ливии и президентский совет с формированием правительства национального согласия».
Однако менее чем через неделю парламент Ливии вместо того, чтобы утвердить состав ПНС, проголосовал против: депутаты сочли, что в нем слишком много министерских должностей. В результате число чиновников уменьшилось почти вдвое: из 32 портфелей осталось 18. Кабинет возглавил[1] ливийский бизнесмен Фаиз Сарадж (Fayez Sarradsch).
Но эйфорию от того, что Ливия обрела единую власть, испытывали, похоже, только эмиссары ООН. Сами ливийцы прекрасно отдавали себе отчет в том, что у Сараджа практически нет ресурсов, чтобы контролировать страну, фактически развалившуюся на части.
Лоскутное одеяло
Вместо полноценного государства Сараджу досталось лоскутное одеяло. Мало того что никуда не делось противостояние между востоком с центром в Тобруке и западом со столицей в Триполи, так еще и ряд крупных городов, включая Сирт, к тому моменту находились под контролем запрещенной в России террористической группировки «Исламское государство» (ИГ). А на юге Ливии насчитывалось, по данным итальянской разведки, до полутора тысяч различных отрядов, племен и групп, не подчинявшихся вообще никому. В этих условиях Сараджу и его правительству как воздух нужна была крупная победа, чтобы продемонстрировать силу и способность навести порядок в стране.
Воевать сразу против всех было бы самоубийством. В итоге решили нанести удар по Сирту, где исламисты окопались еще в 2015 году. Сражение продолжалось несколько месяцев, в городе не осталось ни одного целого здания. Наконец, в начале декабря прошлого года ливийские власти сообщили, что террористы ИГ из Сирта выбиты[2], город освобожден. Цена победы была по ливийским меркам огромной: правительственные силы потеряли более 700 человек убитыми, около трех тысяч бойцов получили ранения. К тому же выяснилось, что радовались ливийцы рано: боевики далеко от города не ушли.
19 января американские стратегические бомбардировщики B-2 нанесли[3] удары по позициям ИГ в окрестностях города. В течение всего прошлого года приходили тревожные сообщения о том, что в Ливию из Сирии и Ирака стягиваются все новые подкрепления ИГ. На сегодняшний день, по данным разведки, в окрестностях Сирта удерживают позиции многочисленные группировки боевиков, которые могут в любой момент перейти в контрнаступление.
Так или иначе, но победа в Сирте, завоеванная лояльными ПНС отрядами, добавила политических очков Сараджу в борьбе за власть с восточным центром силы — парламентом в Тобруке. Там правит бал Абдалла Абдуррахман ат-Тани, поддерживаемый командующим Ливийской национальной армией (ЛНА) маршалом Хафтаром. Осенью прошлого года части под его командованием захватили четыре ключевых нефтяных терминала — порты Рас-Лануф, Эс-Сидер, Марса-эль-Брега и Зувейтин на средиземноморском побережье залива Сирт. Овладев этими портами, через которые вывозится более половины экспортируемой Ливией нефти, Хафтар получил контроль и над серьезными денежными потоками.
Восхождение Халифы
Фельдмаршал Хафтар — личность примечательная. Он был одним из ближайших сподвижников убитого в 2011 году ливийского лидера Муммара Каддафи, однако их пути разошлись. После неудачной операции в ходе ливийско-чадской войны в 1980-х Хафтар попал в плен, а Каддафи отрекся от своего соратника. Обиженный офицер пошел на сделку с американцами, начал сотрудничать с ЦРУ и в итоге оказался в США.
На родину он вернулся лишь после смерти Каддафи. Хафтар вошел в состав высшего военного руководства при переходном Национальном совете, состоявшем из бывших врагов ливийского диктатора. В 2014-м Хафтар, тогда еще генерал, объявил об операции «Достоинство Ливии» — наступлении на Бенгази, где засели радикальные исламисты. Оружием и деньгами генералу помогли в ЦРУ.
Ливийская национальная армия, которой командует Хафтар, мало похожа на армию в привычном смысле слова. Она состоит из бывших военных, служивших в армии Каддафи, боевиков различных повстанческих группировок и разных племен. Тем не менее, как полагают многие эксперты, именно в разнообразии и кроется сила ЛНА: за Хафтара воюют представители почти всей страны.
«Хафтару удалось если не договориться, то соблюсти нейтралитет в отношении племен туарегов, живущих на юге Ливии, в пустыне. Им, по большому счету, нечего делить. И пока они с фельдмаршалом движутся параллельными курсами», — рассказал «Ленте.ру» востоковед Олег Грибков. По его словам, конфликт между Хафтаром и племенами возможен в том случае, если мятежный полководец попытается взять под реальный контроль всю территорию страны.
Взгляд снаружи
Фельдмаршал Хафтар пытается укрепить свои позиции и активно ищет международную поддержку. В прошлом году он дважды приезжал в Москву. Согласно источникам, знакомым с ходом этих переговоров, ливийский военачальник обращался[4] к президенту России Владимиру Путину и министру обороны Сергею Шойгу с просьбой о поставках оружия и начале военной операции против исламистов, аналогичной той, что проводится в Сирии. Впрочем, пресс-секретарь МИД Мария Захарова заявила, что поставки оружия в Ливию не обсуждались. И добавила, что Россия строго придерживается принятого Совбезом ООН оружейного эмбарго.
Уже в этом году Хафтар взошел[5] на борт российского авианесущего крейсера «Адмирал Кузнецов», когда тот находился в международных водах рядом с ливийским Тобруком. Агентство Bloomberg разглядело в визите Хафтара на авианосец очередную попытку Москвы укрепиться на Ближнем Востоке и в Северной Африке.
Сам Хафтар в одном из интервью подтвердил, что у него складываются хорошие отношения с Россией. «Эта страна была готова содействовать нам; мы просим ее сейчас возобновить поставки оружия, чтобы помочь нам избавиться от террористов. Если Россия протянет руку помощи, мы, не колеблясь, примем ее», — сказал он.
Хафтару симпатизируют многие на Западе. Главный аналитик по Ливии в «Международной кризисной группе» Клаудия Гаццини сообщила изданию The Financial Times о Хафтаре: «Еще год назад я бы сказала, что он бесперспективен, но настроения поменялись, особенно на Западе, поддержка Сараджа и его правительства заметно ослабла».
Очень многое в современной Ливии зависит не только от внешней поддержки соперничающих в стране политиков, но и от их способности или неспособности договориться между собой. А также не от политических факторов: Хафтару 74 года, и он может просто не успеть осуществить свои амбициозные планы.
Михаил Куракин
lenta.ru/articles/2017/02/09/libyanewcolonel/
09.02.2017, 00:11
Ссылки
|
