|
Елена Студнева, обозреватель журнала «Международная жизнь» на interaffairs.ru 10:41 22/04/2013
Фонд «Русский очаг», содействующий сохранению русского культурно-исторического наследия в странах Латинской Америки, готовит к публикации «Атлас русского зарубежья для путешествующих и любопытствующих». Как рассказала журналу «Международная жизнь» президент фонда, действительный член Императорского Православного Палестинского Общества Галли Монастырева, идея такого «Атласа» как проводника к духовным очагам русского зарубежья вызревала по мере того, как формировалось понимание - в России должны знать, помнить и сохранить духовную связь с соотечественниками, выжившими в тяжелейших условиях эмиграции 20-х годов прошлого века. Будучи правнучкой одного из офицеров царской армии, Галли Монастырева в предисловии к «Атласу» предпослала читателю такие строки:
«Мне очень хочется, чтобы вы, приезжая в любую страну, не чувствовали себя гостем, пусть она и далека, а знали, что русские офицеры ещё в начале прошлого века построили здесь дороги и водопровод, как это произошло в Тунисе. И что весь центр Белграда построили русские архитекторы, а современная медицина Египта существует, благодаря нашим врачам, и что даже войну за независимость столь далекого и непонятного Парагвая тоже выиграли русские офицеры, а так бы не было сейчас на карте такой страны.
А ещё мне хочется, чтобы вы знали, что когда русские приезжали в страну иммиграции, они первым делом открывали часовню и школу, в которой, как правило, учились не только русские, но и местные дети. В последующем часовня превращалась в православный храм, и их по всему свету не счесть. Я хочу, чтобы вы знали об их существовании и посещали не только музеи и исторические памятники, но и эти жемчужины русской православной веры»!
Откуда это острое чувство исторической связи с теми, кто всю жизнь прожил вдали от родины, но сохранил и язык, и веру отцов, кто упокоился в чужой земле, сумев послужить России, её чести и славе? Наверное, это и есть та духовная корневая связь, которую не купить, не истребить невозможно, «доколь в подлунном мире жив будет хоть один пиит». Галли Монастырева задумала написать такой путеводитель для российских путешественников, который бы привел их к источникам памяти - в храм, на кладбище, на площадь, например, в Бизерте, названную по имени нашей соотечественницы Анастасии Ширинской, которую в Тунисе называли Русской легендой Северной Африки. Чем знаменита Анастасия Ширинская, в честь которой при её жизни была названа большая площадь? Вот история. Анастасия Ширинская прибыла в Тунис в 1920 году восьмилетней девочкой и прожила в этой стране до 97 лет, став истинной хранительницей памяти о русской эскадре и её моряках. Как духовное завещание помнила она слова отца, морского офицера, командира миноносца «Жаркий»: «Мы унесли с собой русский дух. Теперь Россия здесь».
Как рассказала Галли Монастырева, во французской колонии в Тунисе согласились приютить остатки армии барона Врангеля – 6 тысяч человек.
Бизертское озеро — самая северная точка Африки. Тридцати трем кораблям Императорского Черноморского флота, ушедшим из Севастополя, здесь было тесно. Они стояли, плотно прижавшись бортами, и между палубами были переброшены мостики. Моряки говорили, что это – военно-морская Венеция или последняя стоянка тех, кто остался верен своему Императору. Каждое утро поднимался Андреевский стяг. Здесь был настоящий русский городок на воде – морской корпус для гардемаринов на крейсере «Генерал Карнилов», православная церковь и школа для девочек на «Георгии Победоносце», ремонтные мастерские на «Кронштадте». Моряки готовили корабли к дальнему плаванию – обратно в Россию. На сушу выходить было запрещено – французы обнесли корабли желтыми буйками и поставили карантин. Так продолжалось четыре года.
В 1924 году Франция признала молодую Советскую республику. Начался торг – Москва требовала вернуть корабли Черноморской эскадры, Париж хотел оплаты царских займов и проживания моряков в Тунисе. Договориться не удалось. Корабли пошли под нож. Настал, пожалуй, самый трагический момент в жизни российских моряков. 29 октября 1924 года раздалась последняя команда: «Флаг и гюйс спустить». Тихо спускались флаги с изображением креста Святого Андрея Первозванного, символ Флота, символ былой, почти 250-летней славы и величия России…
Русским было предложено принять французское гражданство, но не все этим воспользовались. Отец Анастасии — Александр Манштейн заявил, что присягал России и навсегда останется русскоподданным. Тем самым он лишил себя официальной работы. Началась горькая эмигрантская жизнь…
Блестящие флотские офицеры строили дороги в пустыне, а их жены пошли работать в богатые местные семьи. Кто гувернанткой, а кто и прачкой. «Мама говорила мне,— вспоминает Анастасия Александровна,— что ей не стыдно мыть чужую посуду, чтобы заработать деньги для своих детей. Мне стыдно её плохо мыть».
Это только одна история. А сколько подобных этой - в Парагвае, в Аргентине, в Египте, в Марокко и Эфиопии? И за каждой историей – судьбы русских людей, их духовный подвиг во имя России. И сколько ещё интереснейших историй рассказывает «Атлас», подготовленный фондом «Русский очаг» и лично Галли Монастыревой. Вот небольшой фрагмент о Египте, пляжи и отели которого так хорошо знакомы многим российским туристам. Но многие ли знают такие факты, как, например, то, что в 1920 году в Египет прибыло 4, 5 тысячи русских беженцев, в основном – семьи офицеров царской армии. В Каире, Александрии и Порт-Саиде они создали русские землячества, где центрами духовной культуры стали клубы и православные церкви. Русские врачи основали независимую клинику в Каире. Она стала первым центром русской эмиграции в Египте. В большой комнате при поликлинике была открыта русская православная церковь, иконостас которой был выполнен по проекту известного художника Ивана Билибина, проживавшего тогда в Египте. Позднее при поликлинике был учрежден госпиталь. Наряду с русскими в госпитале работали арабы. Именно благодаря помощи русских врачей выросло поколение египетских медиков.
В Марокко русская община называлась «Русский очаг» - отсюда и название российского фонда, продолжателя традиций по укреплению культурного наследия России в чужих землях. А идею создания фонда «Русский очаг» в 2009 году подсказала книга Бориса Мартынова, заместителя директора Института Латинской Америки РАН - «Русский Парагвай». Теперь в работе фонда образовалось несколько направлений. Одно из них – сохранение русских кладбищ за рубежом. Как прозорливо подметил А.С.Пушкин,
«Два чувства дивно близки нам,
В них обретает сердце пищу:
Любовь к родному пепелищу,
любовь к отеческим гробам».
Это часть нашей духовной культуры, библейская заповедь, с которой испокон веков жили наши предки, живем и мы: «Чти родителей своих - отца и мать». К сожалению, и она нуждается в реставрации, отсюда и проблема сохранения русских кладбищ, находящихся зачастую в плачевном состоянии.
Справка: Фонд «Русский очаг» создан при участии Института Латинской Америки РАН, а также - ряда известных деятелей культуры и науки. Основная цель работы Фонда - сохранение русского культурно-исторического наследия в странах Латинской Америки, приобщение молодого поколения к наследию России, поддержка соотечественников, развитие международных культурных связей.
Издательская деятельность Фонда «Русский очаг» идет в фарватере лучших просветительских традиций наших славных соотечественников, вынужденно эмигрировавших из России в разные годы 19 и 20 веков. Упоминавшийся уже прадед Галли Монастыревой Нестор Монастырев – командир подводной субмарины «Утка» - в тяжелых условиях эмиграции выпускал ежемесячный «Судовой сборник», который выходил на нескольких языках (русском, английском, немецком и французском) в 17-ти странах. Сегодня Фонд «Русский очаг» издает книги о русском изобразительном, ювелирном искусстве, публикует мемуары, монографии, знакомя читателей с историей собственной страны. Собирает наследие России, сохранившееся в разных странах и государствах, благодаря усилиям соотечественников, остававшихся всегда верными своей родине.
|
