В Америке утвердилась новая норма – наше правительство может закрыться, но наши войны продолжаются. Конгресс может не принять бюджет, но американские войска всё равно могут совершать набеги на Ливию и Сомали, афганская война может продолжаться [1] , в Италии могут размещаться [2] американские военные (передвигая «империю» обратно в Рим), Африка может использоваться в качестве имперской тренировочной базы [3] (как в конце XIX века, когда проходила « борьба за Африку [4] », но теперь с участием США и Китая), и военно-промышленный комплекс может продолжать доминировать [5] во всемирной торговле оружием.
Это обычный для коридоров Конгресса и Пентагона бизнес, если вы понимаете под «бизнесом» - власть и прибыль, то вы переходите от постоянных военных приготовлений к ведению войн по всему миру. «Война – это работа», - как в 1935 году сделал известное заявление [6] генерал Смедли Батлер (Smedley Butler), и даже теперь трудно не согласиться с мужчиной, который получил от Конгресса две Медали Почёта, и был лично знаком с американским империализмом.
Война – это политика, не так ли?
Когда-то давно, как учили меня во время службы в ВВС США, Карл фон Клаузевиц назвал войну продолжением политики другими средствами. По сути, это определение – упрощение его классической и объёмной книги «На войне», написанной им после войны с Наполеоном в начале XIX века.
Идея войны как продолжения политики – одновременно интересное и опасное заблуждение. Интересное, потому что оно объединяет войну и политические процессы, и предполагает, что войны должны вестись для достижения политических целей. Опасное заблуждение, потому что предполагается, что война, в своей основе, рациональна и потому управляема. Виноват в этом не Клаузевиц, а американские военные за неправильное прочтение [7] и упрощение его идеи.
Возможно другой «Карл» мог бы протянуть руку помощи американцам, чтобы они поняли, что в действительности означает война. Я имею в виду Карла Маркса, который восхищался Клаузевицем, особенно его идеями о том, что сражение для войны, это как платёж для коммерции. Однако, редко, когда сражение (или платёж) могут оказаться кульминацией или вершиной процесса.
Иными словами, война начинается для убийств, кровавая сделка, которая отражает эксплуататорскую сущность капитализма. Маркс обнаружил, что эта идея наводит на размышления и наполнена смыслом. Мы все тоже должны также поступать.
Вслед за Марксом, американцы должны думать о войне не просто как о крайней форме политики, но и как о продолжении эксплуататорской коммерции другими методами. Сражение, как и коммерция, это нечто большее, чем простая аллитерация.
В истории войн такие коммерческие сделки принимали множество форм, будь то завоевание территории, вывоз ценностей, присвоение ресурсов, завоевание доли на рынке. Посмотрите на американские войны. Война 1812 года иногда изображается в виде незначительного скандала с Британией, связанного с временной оккупацией и сожжением нашей столицы, а, в действительности, она была развязана для уничтожения индейцев на границе и захвата их земель. Американо-мексиканская война была ещё одним захватом земли, на этот раз в пользу рабовладельцев. Американо-испанская война тоже была захватом земли для тех, кто хотел распространения американской империи заграницу, а Первая мировая война была организована, чтобы сделать планету «безопасной для демократии»… и для глобальных американских коммерческих интересов.
Даже Вторая мировая война, необходимая для остановки Гитлера и императорской Японии стала свидетельством преобразования США в арсенал демократии, доминирующей мировой силы и новой империи вместо обанкротившейся Британской империи.
Корея? Вьетнам? Большая прибыль для военно-промышленного комплекса и усиление власти верхушки Пентагона. Ирак, Ближний Восток, нынешние операции в Африке? Нефть, рынки, природные ресурсы, глобальное господство.
В таких социальных бедствиях, как война, всегда будут победители и проигравшие. Но самые очевидные победители – это компании типа Boeing и Dow Chemical, которые поставляли американской армии во Вьетнаме бомбардировщики B-52 или химическое оружие Agent Orange. Такие «торговцы оружием» (более старый и честный термин, в сравнении с сегодняшним: «подрядчики обороны») не должны навязывать свой товар, когда война и приготовления к ней стали бесконечными, неразрывно переплетясь с американской экономикой, внешней политикой и нашей национальной идентичностью, грубой земли «воинов» и «героев» (подробнее об это ниже).
Война как капитализм катастроф.
Рассмотрим ещё одно определение войны: не как политики или коммерции, а как социальной катастрофы. Обдумав это, мы можем применить концепцию Наоми Кляйн - « доктрина шока [8] » и «капитализм катастроф». Когда происходят такие бедствия, всегда существуют те, кто стремится получить на них прибыль.
Однако, большинству американцев не рекомендуется думать о войне в этом русле, благодаря явлению, называемому «патриотизм» или «суперпатриотизм», если дело касается нас, или «национализм» и «ультранационализм», если дело касается других стран. Во время войн нам говорят « поддержите наши войска [9] , размахивайте флагом, поместите страну на первое место, уважайте патриотические идеалы самоотверженной службы и искупительной жертвы.
Нам не рекомендуется задумываться над неудобным фактом, что пока «наши» войска жертвуют и страдают, другие получают большую прибыль. Такие мысли считаются неприличными и непатриотичными. Не обращайте внимание на военных спекулянтов, которые считаются совершенно уважаемыми компаниями. В конечном счёте, можно заплатить любую цену (или предложенную прибыль), чтобы сдержать врага: не так давно - красную угрозу, а в XXI веке терроризм.
Война всегда выгодна. Подумайте о глобальной корпорации Lockheed Martins [10] . В их коммерческих сделках с Пентагоном, а также с вооружёнными силами других стран, они всегда стремятся к оплате наличными их оружия и системы, в которой такое вооружение всегда будет необходимо. Стремясь к безопасности или к победе, политические лидеры охотно платят требуемую сумму.
Называйте это обратной связью Клаузевиц-Маркса или диалектикой Карла и Карла. Это иллюстрирует вечный союз войны и коммерции. Если здесь не собрано всё, из чего состоит война, то, по крайней мере, должно напомнить нам об уровне, на котором война, в качестве капитализма катастроф, управляет нашей прибылью и властью.
Для синтеза, мы должны развернуться от Карла и Карла к Кэлу — т.е. президенту Кэлвину Кулиджу. «Бизнес Америки — это коммерция», - заявил он в «бушующие двадцатые». Почти сто лет спустя, американским бизнесом стала война, несмотря на то, что нынешние президенты слишком политкорректны, чтобы признать, что этот бизнес процветает.
Герои американских войн — потребительский товар.
Сегодня многие молодые люди стремятся освободиться от потребительства. В поиске новых смыслов, они обращаются к армии. И она оправдывает надежды. Новобранцы называются воинами и бойцами [11] , героями [12] не только в армии, но во всём обществе [13] .
И всё же, при вступлении в армию и праздновании этого, наши военные, как это ни парадоксально, тоже становятся товаром в государстве потребления. Они потребляются войной и её насилием. Какая для них компенсация? Оказаться упакованными и проданными в качестве героев нашего милитаризованного времени. Стивен Гардинер, культурный антрополог и ветеран армии США, красноречиво написал о том, что он назвал «героическим мазохизмом» [14] военных штампов и их привлекательности для американской молодёжи. Если коротко, в стремлении сбежать от потребительства, которое потеряло смысл, и в стремлении избавиться от ежедневной, до самой смерти, работы, многие добровольно погружаются в хаос насилия и обмен болью - ту суровую реальность, которую американцы чаще игнорируют, особенно, если насилие происходит за границей, в отношении наших врагов и местного населения.
Такие «героические» штампы, непосредственно связанные с насилием на войне, часто оказываются неподходящими для мирной жизни. Разочарование и деморализация приводит к домашнему насилию [15] и самоубийствам [16] . В американском обществе, с постоянно уменьшающимся количеством мирных рабочих мест, с постоянным ростом поляризации имущественного неравенства и возможностей, обращение некоторых ветеранов к различного рода отупляющим препаратам и ужасному насилию вполне предсказуемо. Это происходит от превращения их в товар. Отсюда это насилие от нашего имени, совершаемое считающими себя героями, которое большинство американцев предпочитает забыть.
Вы можете не интересоваться войной, но война интересуется вами.
Русский революционер Лев Троцкий как-то сказал: «Вы можете не интересоваться войной, но война интересуется вами». Если война — сражение и коммерция, катастрофа и товар, то наши политические вожди не смогут остановить её в одиночку... а наши генералы — тем более. Однако, когда дело доходит до войны, то мы все можем оказаться клиентами и потребителями. Некоторые платят слишком большую цену. Некоторые нет. А немногие извлекают из неё прибыль. Следите внимательно за этими немногими, и вы точнее поймёте, что такое, на самом деле, война.
Неудивительно, что наши вожди говорят нам не беспокоить наши маленькие головы мыслями о наших войнах — просто поддерживайте наши войска, ходите по магазинам, и размахивайте флагом. Если патриотизм - последнее прибежище негодяев, то оно также - первый шаг для тех, кто стремится мобилизовать потребителей на кровопролитие в военном бизнесе.
Просто не забывайте: в грандиозной сделке, называемой войной, вы — продукт и источник прибыли. Но она не принесёт выгоды Америке, также как и всему миру.
Уильям Дж. Эстор – полковник ВВС США в отставке, сейчас преподаёт в Технологическом колледже Пенсильвании. Его книги и статьи касаются, прежде всего, военной истории, включая книгу Hindenburg: Icon of German Militarism (Potomac Press, 2005) [17] . Ему можно написать письмо по адресу: wastore()pct.edu .
