Дискуссия, которая развернулась в моем блоге в связи с публикацией постов Ага = Aha! [1] , Ремчуков и мировое еврейство. [2] , а также коминтерновская интерпретация выступления Президента заставили меня вернуться к теме Коминтерна и мирового еврейства. Что же поделаешь если сама жизнь заставляет, и Коминтерн, который пару лет назад казался безвозвратно канувшим в Лету вместе с СССР, КПСС и всеми остальными формами международной коммунистической (коммунальной) солидарности трудящихся. Но за последнюю неделю произошло столько событий, взболтавших воды забвения, что они стали напоминать не Лету, а озеро Светлояр или если хотите озеро Святого Михаила, которое было когда-то у моста Помпари в Гластонбери и Коминтерн начал подниматься со дна этого водоема подобно Эскалибуру и гробу короля Артура.
Прежде всего должен сказать что мой знакомый конечно не был членом Коминтерна, а был просто нормальным американским евреем, который ненавидел нацистов, и уже в силу этого его семья, подобно тысячам других еврейских семей в США хорошо относилась к Советскому Союзу, который нацизм взял к ногтю. Коминтерном я условно называю некое мировозрение, которое объединяло самые разнородные политические тенденции, но исторически в нем главную скрипку играло мировое еврейство, которое достаточно негативно относилось к "богатеньким" вообще, но особенно к богатеньким евреям. Более того, я хочу показать, что в этом смысле Коминтерн – это конкретная реализация очень древней исторической традиции, заставлявшей значительную часть евреев поддерживать всевозможные социалистические и даже коммунистические движения в Западной Европе. И вообще позволю себе напомнить несколько общеизвестных фактов, которые иногда полезно увидеть рядом. Например и: Первое Мая и 8 Марта пришли в Россию из США, которые в начале 20 века были лидером международного рабочего движения. И в этом движении всегда принимали активнейшее участие американские евреи, в том числе эмигранты из России, среди которых социалистическое и социал-демократическое мировоззрение было особенно сильны.
Дело в том, что в среде евреев всегда было сильно социальное расслоение, причем богатые евреи всегда стремились объявить себя настоящими евреями, а всех остальных не настоящими, вопреки прямому запрету на такую идеологию в Торе. Но вы же знаете богатеньких, им мало денег, они у всех народов хотят за свои деньги себя сверхчеловеками почувствовать, а тут на этот букет накладывалась концепция богоизбранности. Ну и в результате имущественное расслоение разделило еврейский народ на два разных народа, - бедных евреев и богатых, а категорический запрет на классовую войну в иудаизме придавал социалистическим тенденциям в еврейском обществе, моральную правоту борьбы за восстановление равенства евреев перед Богом и интеллектуальную мощь религиозной традиции. Таким вот причудливым образом в еврейском народе с древнейших времен сплелось национальное, социальное и религиозное. Например, можно вспомнить пророка Захарию, и то как Вавилонские евреи выкупали своих единоверцев из рабства и посылали их в Иудею и Израиль, а местные еврейские князьки обращали их в рабство снова и посылали обратно в Вавилон. И прекращать это безобразие пришлось Киру Великому.
После Христа очень многое изменилось, но социалистическая и даже коммунистическая традиция перешла из иудаизма в христианство, практически не изменившись и первые христианские общины очень удивились бы, услышав о христианской концепции священной частной собственности. В Риме после уничтожения Иерусалима Титом Флавием было более 700 тысяч еврейских рабов и большая часть общины Святого Петра были этническими евреями, а один из них, несмотря на статус раба, был избран Римским Папой. Естественно, что массовый переход евреев в христианство во 2 -3 веках был напрямую связан с вышеупомянутыми социальными особенностями еврейского народа, но не следует забывать, что и среди богатых иудеев были люди очень серьезно воспринимавшие социальные обязательства иудаизма. Более того, зачастую один и тот же человек в разные периоды своей жизни был либо безжалостным эксплуататором своих единоверцев либо самоотверженным благотворителем – достаточно вспомнить Иосифа Флавия и Юста Тивериадского.
После Миланского эдикта, когда христианство стало мощным политическим фактором и на религиозной почве началась борьба за власть в Империи, верхушка иудейской общины встала на сторону ариан и язычников, а бедные евреи продолжали поддерживать отношения со своими родственниками христианами и взаимопониманию между различными религиозными и социальными группами это не способствовало. Тем более, что в Восточной-Римской Империи собственность не была такой уж священной и государство в лице Императора весьма ценило свое право конфискации одновременно довольно ответственно относясь к своим социальным обязательствам по раздаче хлеба голодным гражданам Империи. Иоанн Златоуст произносил свои социально заряженные проповеди, обращаясь к толпе, среди которой было немало этнических евреев, настроенных, условно говоря, социалистически, да и соответствующих представителей иудаизма тоже хватало. Окончательное разделение христианских и иудейских общин произошло только во времена Юстиниана, то есть лет через 300.
Наиболее остро эти противоречия проявились после начала Крестовых походов, сопровождавшихся еврейскими погромами в Европе и раскола Христианства на Православие и Католичество. В этих конфликтах в Западной Европе ашкеназы последователи иудейского рационализма Маймонида, отвергавшего Каббалу как ересь, пытались опереться не только на еврейскую бедноту, но и на городские и сельские коммуны христиан. А поскольку эти группы активно поддерживали Пап, пытавшихся преодолеть Великий раскол, то и противостояние сефардов и ашкеназов а Западной Европе коррелировало с соответствующей борьбой внутри Католической Церкви. Достаточно вспомнить внука еврейского банкира Пьерлеоне, который стал Папой Анаклетом II, а его брат сенатором в республике Арнольда Брешианского, ставшей пожалуй первой попыткой построить квазисоциалистическое государство в Европе.
С другой стороны главный противник Папы Анаклета II «Святой» Бернар Клервосский активно использовал против него расовый антисемитизм, изобретателем которого он, судя по всему и был, но активно защищал от погромов еврейских банкиров–сефардов, финансовая поддержка которых была необходима для организации Крестовых походов и которые социалистическим фантазиям ашкеназов не сочувствовали. Ну и для полноты картины именно «Святой» Бернар стал инициатором анти-православных Северных Крестовых Походов, ставших непосредственной подготовкой к Четвертому Крестовому Походу.
В России картина сложилась аналогичная и и Святой Иосиф Волоцкий вступил в конфликт не только с «жидовствующими» - судя по всему с протестантской сектой аля «евреи ха Христа», - но и с Митрополитом Зосимой, автором концепции «Москва - Третий Рим», который признавал «жидовствующих» еретиками, но возражал против их казни. Если же первоисточником ереси «жидовствующих» действительно был жидовин Схария, то связь с Анаклетом II и Святым Бернаром Клервосским оказывается не только символической, особенно если учесть, что целый рад обрядов совершенных над еретиками явно копирует испанскую инквизицию, которая именно в это время разворачивается по настоящему. Но Иосиф Волоцкий конфликтовал и с Нилом Сорским, который считал, что Православные монастыри не могут владеть землями и православными крепостными крестьянами. Да и казнь еретиков-жидовствующих методом сожжения на костре Нил Сорский считал делом не православным. Стоит ли говорить, кто из них поддерживал социалистические тенденции.
В Западной Европе в Средние Века еврейские общины продолжали активно участвовать в анти-феодальном движении и практически за каждой попыткой не просто бунта, а построения некоего альтернативного общества, от Уота Тайлера и Филиппа ван Артевельде [3] до Томаса Мора и Яна де Витта стоит их финансовая и интеллектуальная поддержка. Кстати Зюсс Оппенгеймер [4] является не столь уж и редким примером того, как за самой мрачной реакцией и антисемитским революционным движением стоит один и тот же еврей-финансист.
Ну связь Карла Маркса с еврейской общиной очевидна, и не требует комментариев, а вот социалистическое и коммунистическое движение в США известно в России мало. Хотя те, кто смотрели «Однажды в Америке» и изучали биографию Льва Троцкого и Браудера-старшего, знают, что в США социалистическая стихия еврейского народа очень быстро вырвалась из под влияния религии. На какое-то время. Но совсем неизвестно то, что в силу специфики американского профсоюзного движения и американской классификации эмигрантов еврейский пролетариат, составлявший абсолютное большинство среди эмигрантов из России, уже в начале 20-века оказался разделен между еврейским и русским профсоюзами – один объединял рабочих по национальности, другой по стране рождения и языку. Причем естественно, что в русский профсоюз записывались те евреи, которые не слишком желали жить по Галахе и которым не нравилось отношение к ним евреев из Германии, вполне разделявших предрассудки Маркса ко всему «русскому». Но, как выяснилось, евреи из «русского» профсоюза рвали с еврейской моралью не столь радикально, как учителя и последователи Льва Троцкого. Самое интересное это то, что когда Бунд прибыл в США, он что-то не поделил с еврейским профсоюзом и стал кооперироваться именно с «русским» профсоюзом евреев, а через Бунд русский профсоюз евреев оказался связан с русскими евреями в Израиле, создавшими в начале 20 века первые кибуцы, чьи коммунистические устремления не требуют комментариев. В дальнейшем это привело к тому, что американские евреи разделились на две группы: «русский» профсоюз евреев поддерживал 3-й Сталинский Интернационал и создание Израиля в Израиле, а еврейский профсоюз евреев поддерживал 4-й Интернационал Троцкого и создание Израиля в Крыму.
Эта разница стала особенно важна после начала Великой Депрессии и прихода к власти Гитлера, так как русский профсоюз евреев безоговорочно поддерживал Франклина Рузвельта, а еврейский профсоюз был традиционно связан с политической машиной Таммани-холла. [5] Естественно, после прихода к власти Рузвельта евреи из русского профсоюза заняли очень значительное место в правительстве США, тем более, что Рузвельт спасал капитализм от самого себя мерами вполне социалистическими. Кстати буквально несколько дней тому назад я слышал по радио у клиента, как какой-то журналист с задором, достойным сенатора Маккарти рассказывал, что именно евреи в «Коминтерновском» правительства Рузвельта скрыли от него данные разведки о подготовке нападения на Перл-Харбор, таким образом утопив 3000 американских моряков и заставив бедного Рузвельта вступить, как он выразился, в «ужасную» (disastrous) войну с Германией. На что его кто-то спросил, не жалеет ли он, что США воевали против Гитлеровской Германии, вместо того, чтобы вместе с ней воевать против СССР?
Собственно именно эта передача заставила меня взяться за написание этой статьи, так как вместе со всплытием Рузвельтовской Америки и Коминтерна старые бесы Маккартизма тоже вырвались из того места, где их держали 60 лет и все эти легенды сегодня весьма актуальны. Между тем, общение с моим старшим товарищем и учителем, рассказавшим мне о том, как после смерти Рузвельта, произошел разгром его Правительства и что Президент Трумэн вел себя не как вице-президент, сменивший Президента на его посту, а как глава государственного переворота, расправляющийся с остатками свергнутого режима. Самое ужасное, что именно это свергнутое правительство являлось частью анти-гитлеровской коалиции, а в правительстве Трумэна очень большую роль играли люди типа Авирелла Гарримана, которые действительно считали, что США должны были воевать вместе с Гитлеровской Германией против СССР. Ну а после того как Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности открыто стала обвинять Роберта Оппенгеймера в том, что он сознательно способствовал передаче СССР ядерных секретов США, а сенатор Маккарти, чья юдофобская риторика вполне могла соперничать с речами доктора Геббельса, сообщил о наличии у него списка из имен 206 коммунистов в Госдепартаменте и еще 3000 антиамериканских чиновников США, гипотеза о про-нацистском государственном перевороте обрела кровь и плоть.
К счастью слушания в Сенате США «Армия против МакКарти»[6] положили конец безраздельному владычеству квазинацистов в США, но они никуда не делись, а просто отступили на второй план и стали действовать более скрытно. Но вся последующая история США является неким балансом между Рузвельтовской Америкой и Америкой Маккарти. Причем к борьбе демократического Осла и республиканского Слона это противостояние имеет весьма косвенное отношение, зато только оно может объяснить эту борьбу. А то, что эти силы снова вышли на поверхность и конфликт стал явным, позволяет американскому народу снова совершить настоящий выбор.
