Почти каждый день СМИ сообщают о политической коррупции по всему миру. Правительственные бюрократы – от местных до национальных и международных – оказываются замешаны в злоупотреблении своими положениями в интересах личной выгоды.
Эта выгода – в основном финансовая, но иногда включает в себя карьерный рост. В основном, эта коррупция создаётся и финансируется капиталистическими предпринимателями. При такой коррупции, чиновники смотрят сквозь пальцы на уклонение от налогов, предоставляют государственные субсидии, делают бюджетные закупки и продажи, и решают многие другие «общественные» вопросы (например, местное дорожное строительство, распределение земельных участков, строительство государственных сооружений, подавление забастовок, расследование коррупции, ведение переговоров по международным соглашениям и т.д.)
Официальные решения коррумпированы, когда они направлены (в обмен на личную выгоду) – исключительно или главным образом, на соблюдение интересов частных фирм и групп предприятий, вместо достижения каких-либо общественных или государственных целей. Коррупция может быть незаконной (когда она нарушает принятые запретительные законы) или законной (если такие законы были отменены или никогда не принимались). Политическая коррупция осуществляется в условиях маскировки (или отвлекающих маневров) - словно она делается для общественной пользы и выгоды (не считая скрытую или тайную коррупцию).
Сегодняшняя коррупция, в основном, управляется капиталистической структурой. Многие капиталистические предприятия используют конкурентные и другие давления для увеличения прибыли, роста показателей и увеличения доли на рынке. Их руководства и директора стремятся к более дешёвым затратам, более дешёвой рабочей силе, увеличению производительности рабочих, продаже продукции по максимально возможным ценам и поиску более прибыльных технологий.
Система предоставляет им все стимулы финансовой выгоды, карьерной безопасности и карьерного роста, защищая их деятельность. Таким образом, руководства и директора стремятся получить максимально возможную помощь от правительственных чиновников в сфере их бизнеса, а также, пытаются платить как можно меньшую часть своей прибыли в виде налогов. Советы директоров направляют часть корпоративной прибыли на коррумпирование (покупку) максимально высоких эшелонов правительственной бюрократии, чтобы те принимали выгодные (для корпораций) официальные решения.
Отдельные капиталисты коррумпируют (развращают) правительственных чиновников для удовлетворения потребностей своего бизнеса. Сгруппированные в ассоциации, они делают то же самое для целых отраслей промышленности. Объединившись (в «торгово-промышленные палаты» или «союзы производителей» и т.д.) они способствуют коррупции для безопасности своих интересов. Если такая коррупция является открытой, капиталисты формулируют свои требования коррумпированным чиновникам как «благоприятные для экономики и общества в целом». Эти фразы образуют «приемлемый язык», на котором чиновники общаются с публикой, чтобы замаскировать и узаконить свои коррупционные действия.
Строгие моральные правила, положения и законы были придуманы для предотвращения действий отдельных и объединённых капиталистов, которые направлены на развитие коррупции среди правительственных чиновников. Однако, факты свидетельствуют, что ни этика гражданского долга, ни положения, ни законы не приблизились к победе над капиталистической коррупцией.
Бесчисленные правительственные суды, комиссии и т.д., в основном, принимали участие в этой коррупции. Общая экономика, в основном, анализируется и оценивается с точки зрения политики так, как будто необузданная коррупция вовсе не существует. СМИ, как правило, склонны рассматривать коррупцию (по крайней мере, в своих странах) - как нечто случайное, а правительственные усилия по борьбе с ней – как эффективные. А также, они демонстрируют примеры «приемлемого языка», с помощью которого в современных капиталистических обществах маскируется коррупция системы.
Чтобы снизить нынешний высокий уровень коррупции, требуется нечто большее, чем дополнительные законы, комиссии, морализаторские призывы, положения и т.д. (и даже, нечто вовсе отличное от этих мер). Срочно необходимы базовые структурные перемены. Прежние реформы добивались незначительных успехов, потому что они игнорировали саму мысль о таких переменах и их эффективности. Они оставляли нетронутыми базовую капиталистическую структуру и право капиталистов использовать прибыль от бизнеса на развитие коррупции.
Капиталисты продолжают пользоваться привилегиями и выгодами, которые можно получить от коррумпированных чиновников (несмотря на риски и затраты, связанные с коррупцией). А также, капиталисты продолжают увеличивать свою прибыль, и, следовательно, продолжают финансировать развивающуюся коррупцию.
Один системный способ уменьшения коррупции состоит в демократизации предприятий, реорганизовав их так, чтобы рабочие коллективно управляли предприятием. Такая экономическая демократизация сделала бы все аспекты отношений между предприятием и правительством прозрачными для всех рабочих предприятия, а через них для всего общества.
Со скрытой и замаскированной коррупцией намного сложнее. Соблюдение положений и законов, которые запрещают чиновничью коррупцию, скорее всего, нашло бы некоторую поддержку среди работников демократизированного предприятия. На таком предприятии потребовали бы начать открытое обсуждение, и было бы принято решение от лица большинства. Меньшинство же с легкостью может приобрести сведения, которые необходимы для критики и влияния на принятие решения, а также, может использовать прибыль предприятия для коррумпирования правительственных чиновников.
Но даже при совершенной капиталистической организации предприятия остаётся проблема подталкивания рабочих (включая предприятия с рабочим самоуправлением) к поиску коррумпированных правительственных чиновников. Наиболее эффективный способ решения этой проблемы состоит в создании демократических предприятий и по-настоящему демократической политики (среди чиновников всех уровней), связанных вместе.
Правительственные решения должны одобряться демократическими предприятиями, которые затронуты этими решениями. В то же время, деятельность демократических предприятий должна одобряться демократическим правительством.
В этом случае, любые усилия одного работника самоуправляемого предприятия или их группы, направленные на подкуп чиновников для получения желаемого решения, приведут к возражению других работников самоуправляемого предприятия, которые могут пострадать от принятия этого правительственного решения. И эти возражения достигли бы успеха, в условиях разделения полномочий между предприятием и правительством.
Это неплохой способ остановить социально вредную коррупцию. Когда одно предприятие или их группа получает коррупционное преимущество перед другими, то эти другие предприятия вынуждены поступать аналогично, тем самым развивая систему коррупции. В конечном результате (как показывает история капитализма), в более экономически выгодном положении оказывается тот, кто больше коррумпирован и кто теснее связан с коррумпированными чиновниками.
По сути, законодательные органы будут организованы по двух палатной системе – но в новом смысле. Одна палата будет связана с предприятиями, а другая – с местными жителями. Ключевые сдержки и противовесы такой системы, как можно обосновано ожидать, сократят политическую коррупцию более эффективно, по сравнению с прежними попытками. Такие системные изменения могут оказаться лучше длинного списка антикоррупционных реформ, которые очень часто создают дымовые завесы, чтобы избежать необходимых базовых экономических перемен.
Источник: Political Corruption, Capitalism and the Urgency for System Change, Richard D. Wolff, Truthout, occupy.com, Feb 03, 2014.
|
