Среди многих оправданий своего агрессивного поведения, которые произносят израильские лидеры, есть заявления, что все арабы и палестинцы, в частности, «понимают только силу». Если вы не используете против них силу, они расценивают это как признак слабости, что лишь поощряет их выступления против сионистского государства.
Это представление об арабах: якобы, они понимают только силу – в основном, один из устаревших стереотипов прошедшей эпохи империализма, но, очевидно, это ещё не всё. Когда дело доходит до израильтян, устойчивый миф о необходимости применять силу против арабов переплетается с их собственной решимостью «никогда больше» не быть пассивными, имея в виду Холокост. Они полагают, что такая пассивность – причина убийства миллионов европейских евреев, и поэтому она неприемлема психологически.
Корень проблемы этого образа мыслей кроется в том, что они серьёзно обмануты – как с точки зрения арабо-палестинского мировоззрения, так и с точки зрения европейско-еврейского образа жизни.
С момента своего образования в 1948 году, Израиль тысячи раз нападал на палестинских граждан и их инфраструктуру. Расхожее израильское мнение состоит в том, что это делается в рамках самообороны и для предотвращения палестинских атак в будущем.
Ссылка на самооборону вводит в заблуждение, так как израильтяне с самого начала действовали агрессивно – большая часть земель, которые сейчас считаются израильскими и оккупированными территориями - были насильственно захвачены и подвергнуты этническим чисткам в отношении местного арабского населения, с целью построения религиозно-единого государства. Палестинское насилие всегда было ответом на израильскую агрессию.
Утверждение, что суровое возмездие за палестинские акты сопротивления отучит их от продолжения сопротивления (другая интерпретация стереотипа «палестинцы понимают только силу»), оказывается, давно опровергнуто. Оно никогда не работало, и, тем не менее, израильтяне слишком часто цепляются за эту ложь (небольшое меньшинство, вроде израильского журналиста Гордона Леви (Gordon Levy), знают для чего распространяется эта ложь, и мужественно говорят правду).
Почему эта ложь так долго распространяется? Ну есть старая пословица: когда делаешь то же самое снова и снова, но ожидаешь различные результаты – это безумие. Но, возможно, это слишком поверхностно для данного случая.
Одна из причин израильского повторяющегося насилия состоит в том, что если израильтяне признаются в тактическом проигрыше, то им, видимо, придётся по-настоящему договариваться с палестинцами о мире. Многие скажут, что они неоднократно пытались проводить переговоры, но всегда наталкивались на палестинскую непримиримость.
Однако, если они внимательнее и объективнее рассмотрят эти переговоры, то обнаружат, что эти переговоры – только фасад и фальсификация, за которыми скрывается израильская непримиримость. Как заметил либеральный сионист М.Дж. Розенберг (liberal Zionist M. J. Rosenberg), израильтяне никогда не вели честных переговоров.
Когда палестинцы реагируют на израильскую нечестность, Израиль разрывает переговоры и во всём обвиняет палестинцев. Затем Израиль возвращается к своему периодическому насилию.
По правде говоря, честные переговоры поставят под угрозу амбиции Израиля по захвату всей палестинской земли, и именно поэтому сионистские экстремисты не будут вести таких переговоров. Вследствие этого, не израильтяне, а палестинцы, которым не хватает сторонников, стремятся проводить честные переговоры.
Закоренелый расизм.
Другая причина повторяющегося насилия – Израиль вырастил несколько поколений граждан, верующих, что палестинцы – заклятые враги, которые «понимают только силу», и теперь тяжело политически изменить эту идеологию, несмотря на её явную ошибочность.
В миф о невозможности переговоров с палестинцами поверило так много израильтян, что если политики начнут по-настоящему искать компромисс, то они станут изгоями или даже хуже. Вспомните судьбу премьер-министра Ицхака Рабина (Yitzhak Rabin), который не относился с достаточной честностью к палестинцам, но его всё равно убили - из-за страха, что он двигался в этом направлении.
Наконец, по мнению израильтян, существует связь между отказом от насилия и проявлением слабости. Однако, принимая во внимание их подавляющее превосходство в вооружении и тот факт, что они постоянно применяют его для уничтожения палестинского общества, но не могут остановить палестинские атаки - почему они беспокоятся, что переключение на ненасильственную тактику, например на честный переговорный процесс, это признак слабости?
Мне кажется, что, в действительности, израильтяне не боятся, что палестинцы будут так о них думать. Израильтяне беспокоятся, что они будут сами себя чувствовать так, словно они повторяют пассивность европейских евреев, страдавших от нападений нацистов.
Иными словами, израильский страх проявления слабости не связан с внешними группами. Он связан только с израильским беспокойством по поводу собственной самооценки. Это страх увидеть себя в роли европейских евреев, пассивно идущих в газовые камеры – это и есть самое высокое психологический препятствие на пути к отказу от регулярного насилия.
Как отмечалось выше, так происходит, несмотря на то, что их интерпретация поведения европейских евреев исторически ошибочна. На протяжении сотен лет европейские евреи сталкивались с дискриминацией и преследованием, которые периодически заканчивались насилием. Эти насильственные эпизоды, известные как погромы, были убийственными, но не долгими.
Еврейские общины выучили, что если склонить головы и дать буре пролететь над ними, то ущерб будет меньше. Они научились этому не только будучи пассивными, но и сравнивая такое поведение с последствиями активного сопротивления.
Когда в XX-м веке появился нацистский антисемитизм, большая часть еврейских лидеров посчитали его ещё одним эпизодом погромов, и отреагировали на него таким образом, который, как их научила история, приводит к наименьшим неприятностям. Конечно, они оказались неправы. Нацисты были врагами совершенно другого вида. Но европейские евреи поняли это слишком поздно.
Тем не менее, было много примеров активного еврейского сопротивления: от восстаний в концентрационных лагерях до битвы в варшавском гетто. К сожалению, израильтяне и большинство других сионистов забыли об этом, и осуждают европейских евреев за позорную пассивность перед лицом смертельной угрозы.
Так появился лозунг «никогда больше». Этот образ мысли также заставляет сионистов смотреть на палестинцев, и вообще на всех арабов, как на современных нацистов, которых нужно победить с помощью периодического насилия.
Будущее.
Израиль изгнал бы и убил большинство палестинцев оставшихся на своей Родине, если бы мировое сообщество позволило ему это. Он сделал бы это не только потому, что этим расчистил бы путь для еврейских поселений по всей Палестине, но и потому, что это даст израильтянам психологическое ощущение искупления – искупления от предположительной греховной пассивности, проявляемой жертвами Холокоста.
Разумеется, последствия этого образа мыслей – катастрофические, прежде всего для палестинцев, на которых обрушились смерть и разрушения за их обоснованное сопротивление угнетению. Сионисты считают их современными нацистами, но в действительности, палестинцы напоминают подпольщиков варшавского гетто. И, как бы это ни звучало странно, кого же теперь напоминают израильтяне?
А теперь необходимо задаться вопросом: каковы последствия израильской политики для евреев и иудаизма? В конце концов, Израиль утверждает, что представляет всех евреев в мире. Поэтому, преследование палестинцев оказывает, и будет оказывать катастрофические последствия для репутации евреев и иудаизма.
По отношению к израильско-палестинскому конфликту сейчас существует три категории евреев: а) те, кто открыто выступает против израильской политики; б) те, кто открыто поддерживает израильскую политику и официальные оправдания; с) те, кто остаётся в стороне, пытаясь игнорировать текущие проблемы.
Как бы там ни было, эта последняя категория, как и следовало ожидать, самая большая. Эта категория интересует меня больше всего. Без ведома многих из этих евреев, их благосостояние используется для достижения ложных целей, для оправдания насильственной государственной политики и расистских амбиций.
Однако появляются признаки, что эта самая большая группа евреев начинает узнавать об израильских преступлениях, а это – позитивный и необходимый первый шаг. Следующий вопрос: к каким действиям приведёт это знание, и приведёт ли вообще?
