Фёдор Северный от Правдинформ:
Полное несогласие со статьёй. Автор разжигает неприятие власти и льёт топливо в американскую машину колониальных революций. Такое направление информационной политики ресурс друга Евгения Ройзмана Аксаны Пановой соблюдает устойчиво, что говорит о том, что за банкет платят некие уральские олигархи с либерастическим мышлением. Таким образом объясняется отношение кремлёвской власти к имевшему место конфликту в Екатеринбурге, когда вокруг Ройзмана и Пановой ходили тени репрессий. В настоящее время мы видим Путина как заслуженного лидера Русского Мира, который по-первых ведёт международную политику к построению безопасного мира, и уже во-вторых ведёт Россию к суверенитету и построению нравственного государства. Категории в которых мыслит автор статьи неприемлемы, но ярко выражены и характерны для окраинных свидомых жителей, которые не имеют государственного мышления.
Пример тезисов, которые, демонстрирующих окраинное свидомое мышление:
"Единственный его путь (по которому в конце правления идут все диктаторы, а Путин вступает в конечную стадию правления) – это, как говорится в анекдоте про Штирлица, «оттягивать свой конец», закручивая гайки, ведя «охоту на ведьм», запугивая и сажая противников".
"Может быть, это будет даже кто-то из нынешних путинистов, которые верили сказкам про «Россию, поднявшуюся с колен», а сегодня переживают когнитивный диссонанс и переосмысливают ситуацию".
Однако кое с чем нельзя не согласиться: "Он, как Сталин, может быть только победителем"
Автор как будто не знает о том, что же разрешено президенту законами и конституцией и игнорирует необходимость восстановления суверенитета, в том числе и Центробанка.
ZNAK Интернет-газета, znak.com 16.12.2014 22:34
Политолог Дмитрий Орешкин: кто и что связывает Путина
 Обвальное падение рубля может вызвать отставку главы Центробанка Эльвиры Набиуллиной и даже правительства Дмитрия Медведева, уход его экономического блока. Но не больше. Путин, связанный своими надеждами и обязательствами с силовиками, обречен на «закручивание гаек» и не исключено ожесточенное сопротивление оппозиции, считает политолог, член кудринского Комитета гражданских инициатив Дмитрий Орешкин.
«На этот раз, видимо, «отрежут» Набиуллину или даже Медведева»
– Дмитрий Борисович, обвал рубля случился за два дня до прямого телеэфира Путина. Это что, заговор против президента? Вообще, эти события как-то связаны?
– Связаны, но, думаю, прямо противоположным образом. Для Путина очень важна не рациональная экономическая составляющая событий, а символическая. Основа его власти, как всякой «вертикали», как и советской системы, это не реальные достижения, выражающиеся в качестве жизни населения (на Западе оно всегда была лучше), а мифология: мы – самая прогрессивная, читающая, культурная, моральная нация, наш путь нелегок, но ведет к светлому будущему.
Предшествующий экономический рост – это объективно результат тяжелых реформ Гайдара, результат создания конвертируемого рубля взамен советского, который есть смысл зарабатывать, чтобы потратить и что-то купить, это результат внедрения гарантий частной собственности, возврата к рыночным механизмам, которые стимулируют людей к производству и зарабатыванию. Но в иррациональном путинском мире экономический рост – это следствие того, что к власти пришел сильный лидер, который разогнал олигархов, поднял Россию с колен, вывел ее из-под диктата МВФ, поставил Запад на место, возродил советскую систему ценностей, вернул сакральные крымские земли, благодаря чему мы и стали лучше жить. Именно эта версия доминировала в общественном сознании, в среде сторонников Путина: никто не задумывался над тем, что вместо прежних олигархов он привел новых, своих, с погонами на плечах – Сечина, Чемезова, Токарева (президент «Транснефти» – ред.).
Дмитрий Орешкин: "Сегодняшний кризис тотален"
Что же стряслось? «Проклятым либералам» все понятно: за все приходится платить, и за сыр в крымской мышеловке придется расплачиваться долго и упорно. Кроме того, было очевидно, что нельзя продолжать подсаживать страну на нефтегазовую «иглу», что надо продолжать курс Гайдара на диверсификацию экономики – укреплять законодательные основы бизнеса, развивать конкуренцию, создавать независимый суд и так далее. «Проклятые либералы» понимали, что все было сделано наоборот: все больше удовлетворялись монопольные интересы «группы товарищей», которые стремились контролировать все основные выигрышные сектора экономики, страну все больше подсаживали на «иглу». Было понятно, что экономика перестает работать и люди отказываются инвестировать в эту систему, не веря, что она принесет им деньги. А если и принесет, то их отберут оголодавшие силовики.
Но для общественного-то мнения это необъяснимо – почему экспансия в Крым, на юго-восток Украины привела не к вспышке позитивных последствий, а к прямо противоположному результату? Падение рубля и укрепление доллара есть символическое выражение ошибочности действий того, кто ошибаться не может. Падение рубля важно для Путина не как экономический феномен, а как явление, разрушающее его победный имидж, ведь результат его политики прямо противоположен ожиданию. Для Путина это смерти подобно. Он, как Сталин, может быть только победителем: неважно, что коллективизация провалилась и люди дохнут от голода – важно, что вся страна аплодирует подвигам челюскинцев и папанинцев, не зная, что творится с деревней. Сегодня все точно так же должны аплодировать тому, что «Крым наш», ничего не зная о рубле. Однако проблема в том, что все знают, в современной России не скроешь.
"Решение ЦБ – это убийство бизнеса. Что бы Набиуллина ни делала, всюду клин. Путин еще не понимает всей глубины экономической ямы, в которую он провалился"
Поэтому перед обращением к нации Путин должен был иметь в кармане яркий знак того, что негативная тенденция переломлена. Он велел доллару остановиться? Велел – и доллар в испуге замер. Именно такая задача – политическая, а вовсе не экономическая – была поставлена перед Центральным Банком в послании Федеральному Собранию, и он как мог ее решал, ежедневно вбрасывая на рынок до 2 млрд долларов, чтобы удовлетворить растущий спрос на эту ужасную американскую валюту. Но рынок проглатывал миллиарды и просил еще. Стало понятно, что если действовать в том же ключе, резервов хватит, чтобы скормить их в течение года. В отчаянии Набиуллина повышает цену рубля. Логика Центробанка понятна: когда люди берут рубли под ставку 10,6% и покупают на них доллары, они выигрывают больше этих 10,6%. Но по факту решение ЦБ – это убийство бизнеса, которому, чтобы развиваться, нужны доступные кредиты. Одним словом, что бы Набиуллина ни делала, всюду клин. Мне кажется, Путин еще не понимает этого, не понимает всей глубины экономической ямы, в которую он провалился.
– Это по-настоящему глубокая яма?
– При нормальном капиталистическом кризисе, когда есть сразу несколько направлений развития экономики, общества и государства, одно с другим напрямую, жестко не связано: может быть финансовый кризис, но не экономический; экономический кризис, но не политический. А вот в России кризиса – финансового, экономического, политического – вообще нет, потому что о нем не говорят. Виртуально мы живем в победном пространстве, на 99,9% голосуем за курс «партии и правительства», у нас самая прогрессивная Конституция, нет безработицы, а реально накапливающиеся проблемы в финансовой, социальной, институциональной сфере, в сфере социального доверия, межнациональных отношений просто заметаются под ковер, прячутся. Точно так же до последнего поступала власть в Советском Союзе, но когда скрывать кризисные явления стало невозможно, кризис принял тотальный характер, рухнуло сразу все.
«Путинские люди» выводят свои деньги за рубеж, понимая, что через несколько месяцев здесь все накроется, а своя рубашка ближе к телу. Предельно непрозрачная сделка по выдаче госкредита «Роснефти» – явное тому подтверждение"
Нынешний кризис сравнивают с событиями 1998 года, но тогда кризис был исключительно финансовым: рубль упал, доллар подскочил, но экономика как росла, так вскоре и продолжила, обещая прибыли. Потому что работал институт частной собственности и было выгодно вкладывать в нашу экономику – неважно, в рублях или долларах. Ушли Кириенко с Черномырдиным, пришли Примаков с Маслюковым – ничего страшного не случилось. Сегодняшний кризис совсем другой, он снова тотален. Поэтому как Путин ни борется с курсом доллара, про который у нас в последнее время пренебрежительно говорили, что это зеленая резаная бумага, за которой ничего не стоит, как он ни вынуждает Набиуллину повышать ставку – доверия экономических агентов становится только меньше. Те же «путинские люди» угрюмо выводят свои деньги за рубеж, понимая, что через несколько месяцев здесь все накроется, а своя рубашка ближе к телу. Предельно непрозрачная сделка по выдаче госкредита «Роснефти» – явное тому подтверждение. Не исключено, что эти деньги были потрачены на покупку долларов (хотя сама «Роснефть» эти сведения опровергает), а может, были переданы «Сургутнефтегазу», который участвует в приватизации «Роснефти». Есть подозрения, что в числе выгодоприобретателей от этой операции есть люди из команды Путина, и даже говорят – он сам. Акции «Роснефти» остаются в руках тех же самых людей, только за счет бюджета, за государственный счет.
– Выходит, Песков, который дал понять, что Кремль не имеет отношения к «черному понедельнику», маскирует действительность?
– Безусловно. Это перекладывание ответственности на Набиуллину и Медведева. Это элемент того же символически победного курса. Как при Сталине: наши проблемы – это следствия происков врагов или головотяпства отдельных исполнителей, но сам вождь и его линия на построение светлого будущего – непогрешимы, достаточно отрезать то, что мешает нам «танцевать». На этот раз, видимо, «отрежут» Набиуллину или даже Медведева. «Начальники, которые «не мыслят себя без России», по-хорошему не уйдут» – Дмитрий Борисович, «путинские люди» выводят деньги из страны, а Владимир Владимирович уже несколько раз сказал, что не мыслит себя без России. Так что, «путинские люди» подставляют Путина? Все-таки есть заговор элит? Или он им позволяет?
– Заговор – дело силовое: заговора либералов быть не может, они не обладают необходимыми для заговора ресурсами. Заговор – это когда входят гвардейцы и сообщают: вы низложены и арестованы. А то и табакеркой или золотым Iphone могут приложить. Но сегодня не тот случай (а, скорее, то, что описано Пелевиным: заговор против Советского Союза был, и в нем участвовало все население Советского Союза). Интересы путинской бюрократии сводятся к поддержанию Путина, потому что его символическое величие обеспечивает сохранение положения этих людей при властных рычагах и, соответственно, их возможностей уничтожать конкурентов и монопольно контролировать крупнейшие куски собственности.
"Надежды на то, что назначат премьером Кудрина, не реализуются"
Заговор существует в нашем воображении, потому что мы не представляем всей глубины их лицемерия. Действительно, и лично Путин, и «коллективный Путин» не мыслят себя без России: в Евангелии сказано «где сокровище твое, там и сердце твое». Примерно то же самое описал Михаил Михайлович Жванецкий (я называю это «вторым законом политэкономии вертикализма»): кто что охраняет, тот то и имеет. Путинская корпорация чекистов охраняет Родину, следовательно, она ее и имеет. Конечно, они не мыслят себя без России: кому они нужны в Соединенных Штатах – неконкурентоспособные, ничего не умеющие, кроме как отбирать без них отлаженные бизнесы? Менеджеры-то из них так себе. Но деньги надежнее чувствуют себя за рубежом. Поэтому то, что нажито непосильным трудом, поскорее переводится в доллары и выводится за рубеж по принципу «подальше положишь – поближе возьмешь» – в США, Швейцарию, Францию, Испанию, в виде банковских вкладов, недвижимости и так далее. Объемы бегства капиталов в этом году превысили уже, наверное, 130 млрд долларов. Они переводят нажитое в «патриотическом» убеждении: когда здесь все наладится, мы эти деньги вернем; только с гарантией – чтобы их не отобрали, чтобы по-прежнему не было конкуренции, чтобы наши люди сидели на нефтяных потоках, на газе, алмазах, лесе, рыбе – всем том, что приносит быстрые и серьезные деньги. Я эту систему называю «бюрнес»: бизнес дает деньги бюрократии, а она крышует подведомственный ей бизнес и обеспечивает ему монопольное положение на внутреннем рынке, а бывает, что и на внешнем.
– Значит, в головах «людей Путина», а может, и его самого – ничего не менять? Может, поэтому послание Федеральному Собранию, как многим показалось, разошлось с реалиями дня?
– В советские времена был такой термин – очковтирательство, когда начальству «впаривали» оптимистичные данные о росте урожая, надоев и яйценоскости, хотя в магазинах не было ничего (даже Андропов сказал: мы не знаем страны, в которой живем), а тех, кто высказывал недовольство, изолировали, сажали в тюрьму – и было всеобщее убеждение, что страна идет вперед, хотя в действительности она катилась под гору. Так и Путин жил в «башне из словной кости»: ему постоянно докладывали об успехах, и он был уверен, что все контролирует. А поскольку благосостояние любого «бюрнесмена» зависит от близости к вертикали власти, они, естественно, не рискуют расстроить тех, кто сидит на верхушке этой вертикали. И те, в свою очередь, пребывают в уверенности, что все отлично. Но если людей можно заговорить, то деньги – нет, они бегут.
"Если он возьмется за модернизацию, либерализацию, его сожрут немедленно"
– То есть рассчитывать на то, что «бюрнесмены» прибегнут к либеральным преобразованиям, не стоит?
– Я бы очень хотел ошибиться, но в этой ситуации надежды на то, что будут приняты эффективные меры для спасения экономики, иллюзорны. Надежды на то, что, скажем, назначат премьером Кудрина, к чему призывает Явлинский, не реализуются. По одной простой причине. Кудрин ушел из правительства, протестуя против выделения на оборону 23 трлн рублей. И если он станет премьером, всех, кто продвигал эту идеологию, во главе с Сергеем Борисовичем Ивановым и прочими силовиками придется отодвинуть от принятия ключевых решений: им вместе с Кудриным не ужиться. Но Путин не может на это пойти, так как его реальная, функциональная опора – это те самые силовики. Он понимает, что, если из-за экономического коллапса начнутся массовые протесты, ему без силовиков не обойтись.
– Но история знает сценарии авторитарной модернизации. Возможен ли у нас вариант Пиночета или Ли Куан Ю?
– Проект «Пиночет-2», то есть проект жесткой либеральной экономической политики, был возможен в начале правления Путина, когда он был свободен, когда у него был широчайший коридор возможностей. И, кстати говоря, в течение первого президентского срока он придерживался этой политики, прислушиваясь к Гайдару – достаточно упомянуть о введении плоской шкалы подоходного налога. Но человек слаб, и, стремясь сохранить контроль над страной, Путин все больше подтягивал близких ему силовиков, позволив им уничтожить конкуренцию сначала в медиапространстве, а потом в экономике и политике. Таким образом, он использовал свои хорошие стартовые возможности не для того, чтобы модернизировать всю страну (модернизация – это не только трудно, но и опасно: могут появиться люди, более конкурентные, эффективные), а чтобы создать государство-корпорацию. И сейчас, даже если бы он захотел, уже не сможет позволить себе иной курс, потому что он уже не хозяин положения, у него очень ограниченный коридор возможностей. Если он возьмется за модернизацию, либерализацию, его сожрут немедленно.
"В ближайшие годы мы можем получить вооруженный конфликт внутри страны. Те, кто выводит деньги из России, по-своему правы"
Единственный его путь (по которому в конце правления идут все диктаторы, а Путин вступает в конечную стадию правления) – это, как говорится в анекдоте про Штирлица, «оттягивать свой конец», закручивая гайки, ведя «охоту на ведьм», запугивая и сажая противников. Сейчас ему надо будет сваливать на кого-то вину, и понятно на кого – не на силовиков же, на экономическое крыло правительства (хотя экономический курс правительства был отнюдь не либеральным, даже контр-либеральным). Это вариант Чаушеску, Кастро, северокорейских вождей. Если ему удастся закрутить гайки, он будет правителем хронически и все дальше отстающей страны. Но, скорее всего, не удастся, потому что европеизированная Россия все-таки не Китай и не Куба. И тогда в ближайшие годы мы получим вооруженный конфликт внутри страны. Раз так, раз ситуация будет только ухудшаться, те, кто выводит деньги из России, по-своему правы.
– Но если наиболее предприимчивые и активные уедут из страны (а их к этому сильно подталкивают), кто будет двигать конфликт?
– Уедут многие и деньги увезут. Но, знаете, я еще допускаю, что Россия может генерировать ярких лидеров, реформаторов. При крушении Советского Союза российская земля откуда-то достала лидеров на любой вкус – будь то Ельцин, Гайдар, Лебедь, Лужков, Явлинский, Жириновский, Зюганов или Россель. Сегодня тоже есть яркие независимые деятели, просто они выдавливаются из страны, их сажают или «нагибают». Но я остаюсь оптимистом и считаю, что, как ни давят, как ни выжигают, поколение, которому сейчас в районе тридцати, явит таких лидеров. Может быть, это будет даже кто-то из нынешних путинистов, которые верили сказкам про «Россию, поднявшуюся с колен», а сегодня переживают когнитивный диссонанс и переосмысливают ситуацию. Другой вопрос – как их встретят. Повторю, боюсь, что их, как угрозу «путинской стабильности», встретят «космонавты» с дубинками и автоматами. Начальники, которые «не мыслят себя без России», по-хорошему не уйдут.
Вопросы – Александр Задорожный
Фото - РИА Новости/Сергей Гунеев, Александр Уткин, Михаил Климентьев, Алексей Никольский, Максим Блинов
|
