|
О том, кто такой Менжинский, мало кто знает. Даже спроси коммунистов, многие ответят неопределённо, хорошо, если вспомнят, что он был правой рукой Дзержинского в ВЧК – ОГПУ.
Я тоже, когда решила узнать о нём больше, руководствовалась лишь тем, что редко кто знал 18 языков. Мне стало интересно, а зачем ему это было надо? Вот то, что Луначарский был полиглотом, что Чичерин знал много языков и В.И. Ленин, понятно – это политики, им надо было общаться с людьми разных стран, им надо было, чтобы их понимали, и они понимали и друзей и противников. Вячеслав Рудольфович не был крупным политиком, но очень любил читать литературу и даже Омара Хаяма он читал в подлиннике. Однако и мелкой сошкой в Коммунистической партии он не был. Это был видный деятель партии, преданный идее Коммунизма и положившей на эту идею свою жизнь.
Он родился в Петербурге, там же окончил университет, юридический факультет. В 1902 году вступил в РСДРП. С 1895 года он уже принимал активное участие в революционном движении. После Второго съезда партии в 1903 году Менжинский сразу встал на сторону большевиков. Работал в Ярославле в легальной газете «Северный край», разоблачая самодержавный строй, и пропагандировал большевистские идеи. В 1905-1907 годах вёл активную революционную работу в армии, был членом военной организации при Петербургском комитете партии, редактор большевистской газеты «Казарма». 1906 году его арестовали и посадили в тюрьму. В 1907 году ему удалось бежать за границу. Жил в Бельгии, Швейцарии, Франции. Там он сотрудничал с газетой «Пролетарий». Летом 1917 вернулся в Россию. Здесь стал редактором большевистской газеты «Солдат». После победы Революции ему поручают возглавить Народный комиссариат финансов. При его непосредственном участии проходила национализация банков. В 1918 году его направляют генеральным консулом РСФСР в Берлин. В 1919 году Менжинский – народный комиссар государственного контроля Советской Украины. Тогда же в 1919 году он становится заместителем Дзержинского в ВЧК, а позже ОГПУ. С 1926 года после смерти Феликса Эдмундовича Менжинский становится председателем ОГПУ. Вячеслав Рудольфович отдавал все силы, знания, энергию, служению Советской Родине в борьбе с врагами внешними и внутренними.
Эти строки скупые и о том, чем занималась ВЧК, а потом ОГПУ ничего не объясняют. Но достаточно вспомнить, что к 1920 году главные силы контрреволюции на фронте и внутри страны были разгромлены, однако спрятавшихся тех, кто не принял Советскую власть, ещё было достаточно. Взять хотя бы подполье Савинкова. Долгое время Польша и Врангель были теми двумя руками, которые мечтали задушить Советскую власть. Но, несмотря на все старания Савинкова и его англофранцузских покровителей, Польша подписала мир с Россией, а Врангель был разбит и выброшен из Крыма. Савинков и его наёмники остались не у дел, но не угомонились. Вот, что пишет он сам: «Моя упорная, длительная не на живот, а на смерть, всеми доступными средствами борьба с Советской властью не дала результата. Я подвёл итоги белому движению. Тяжёлые итоги. Но вместо идейной борьбы мы начнём бандитизм и шпионаж» Савинков. Савинковцы клялись действовать, «где можно – открыто, с оружием, где нельзя – тайно, хитростью, лукавством». К 1921 году активизировались и кадетско-эсеровские центры в Париже, Праге, Стамбуле. В Кронштадте активизировались меньшевики во главе с Даном. А в марте 1921 года на Тамбовщине вылез Антонов. Одновременно на границе только за период с 1 июля 1921 года по 30 июня 1922 года было задержано 14000 контрабандистов.
В это время Менжинский работал до полного изнеможения, доводя себя до истощения. В конце 1921 года он настолько был болен, что Ленин написал записку: «Предлагаю ЦК постановить: обязать т. Менжинского взять отпуск и отдохнуть немедленно впредь до письменного удостоверения врачей о здоровье. До тех пор приезжать не больше 2-3 раз в неделю на 2-3 часа».
И, тем не менее, Дзержинский, а за ним и Менжинский повторяют своим сотрудникам о том, что надо работать в строгом соблюдении советских законов. «Это необходимо для того, чтобы избежать ошибок и самим не превратиться в преступников против Советской власти, интересы которой мы призваны блюсти»
В начале 1922 года Совнарком назначает Менжинского членом коллегии ГПУ и начальником секретно – оперативного управления.
Перед этим осенью 21 года эсеры в Петрограде подожгли телефонную станцию, канатную и фанерную фабрики. В 1922 году в марте они же подожгли электростанцию.
В Москве с 8 июня по 7 августа 1922 года состоялся открытый судебный процесс по делу правых эсеров. Он привлёк внимание нашей общественности и за рубежом. Государственными обвинителями на процессе выступали Покровский, Луначарский, Крыленко. Защитниками выступали западно-европейские социалисты, приславшие группу адвокатов во главе с Вандервельде. Но обвинительные материалы были настолько убедительны, что адвокаты покинули процесс, не дождавшись его конца. Эсеры убили Урицкого, Володарского, дважды покушались на Ленина (Семёнов и Каплан) По их поручению в Баку был поджог нефтяных промыслов.
Суд объявил, что здесь нет социалистов, а есть буржуазные заговорщики. Считать партию распущенной. 15 лидеров присудили к высшей мере – расстрелу, но, рассмотрев апелляцию, заменили расстрел, на разные сроки тюремного заключения.
Но этот суд не был спасением от вражеских вылазок. «Они меняют тактику, приспосабливаются к новым условиям, стремятся, опираясь на европейский капитал, обойти Советскую власть с тыла», – пишет «Правда».
В начале 1922 года Менжинского просят заполнить личный листок члена партии. В графе – здоровье он написал: «Физические недостатки – глуховат и не могу выступать публично из-за травматического невроза. (Он в 1909 году в Париже попал под автомобиль, у него была к тому же сломана спина.) К нелегальной работе препятствий не имею.» В этой приписке – весь Вячеслав Рудольфович, страстный боец, готовый всегда служить делу партии.
В 1926 году Польша вновь готовится напасть на СССР, органы ОГПУ регулярно задерживают на границе шпионов и диверсантов, следующих из Польши в Тулу, Москву, Донбасс, Северный Кавказ.
Чичерин выступает на съезде о внешнем положении в Польше и Англии против СССР. В мае 1927 года отряд полицейских напал на советское полпредство в Лондоне. Английское правительство прерывает отношения с СССР. Китайские милитаристы провели налёт на советское полпредство в Пекине, регулярно происходят набеги на КВЖД. Бандитские налёты в Шанхае, Квантоне, убиты сотрудники дипмиссии СССР. В Варшаве убит Воинов, полпред СССР. Чекисты усилили охрану западных и восточных границ. Пограничники с 1925 года по 1928 год задержали контрабанды на сумму 14 миллионов 35 тысяч рублей.
Общаясь с бандитами, шпионами и разного рода диверсантами чекисты невольно грубели, поэтому Менжинский часто повторял своим помощникам слова Феликса Эдмундовича: « Тот, кто стал чёрствым, не годится больше в работе ЧК».
На фоне подлинных вылазок бандитов и шпионов очень легко было подтасовать собственные неудачи, под происки врагов, что и было сделано с подачи Сталина Евдокимовым, ответственным за дела ОГПУ на Северном Кавказе. В городе Шахты уже в 1923 году были волнения в связи с плохой оплатой труда шахтёров, тогда партии удалось исправить просчёты, на которые обращали внимание рабочие. Но вот в 1927 году вновь возникло недовольство в связи со снижением расценок, частыми простоями, плохой организацией работы. Неправильным использованием оборудования: купили в Америке машины для мягкого грунта, а использовать его стали на твёрдом. В итоге поломали дорогостоящие машины.
Так возникло «Шахтинское дело» в 1928 году. Один из инженеров, член-кор АНСССР, умерший в 1928 году перед смертью написал:
«Все знают, что никакого саботажа не было. Надо было свою вину и неудачи свалить на других». Все репрессированные по этому делу позже были реабилитированы.
Также возникло дело «Промпартии» в 30 году и «Трудовой крестьянской партии» в 31 году.
Менжинский к тому времени много болел и на следствиях, судах не был. Но понимая, что происходит, написал своим чекистам: «Стремление некоторых чекистов понравиться отдельным личностям приводит к страшному разброду и даже партийным ошибкам, не говоря уже о паразитизме и приспособленчестве». В какой-то степени, чтобы защитить осуждённых инженеров, Менжинский придумал «Шарашки». Это были заводы, фабрики, лаборатории, где как в тюрьме охранялись работающие там люди, но они могли работать на пользу стране и не так чувствовать, что их изолировали от общества, как «врагов народа». Такая «шарашка» была в Бутырке, было на ВДНХ ЦКБ-39, где работали авиаконструкторы Григорович, Поликарпов, Туполев, Королёв и др., разрабатывая первые советские истребители и ракетные двигатели. Инженер Рамзин разрабатывал в такой «шарашке» прямоточный котёл.
К сожалению, из-за прогрессирования болезни спинного мозга Менжинский редко имел возможность вмешиваться в репрессивные процессы. Его заменял первый его зам Ягода, который не имел своего мнения и подчинялся всем распоряжениям Сталина, Вышинского и пр. В результате коса, которая косила лучшие кадры во всех областях, не обошла и ОГПУ и после смерти Менжинского были арестованы и уничтожены: Лацис, Петерс, Мессинг, Уншлихт, Евдокимов, Благонравов, Быстрых, Кедров, Артузов, Пиляр и др.
Все они были оправданы уже посмертно много позже.
Незаметный, скромный, больной человек, Вячеслав Рудольфович Менжинский достоин народной памяти за ту беззаветную любовь к Родине и служению идеалам Будущего, ради которых он не жалел своей жизни.
Ханутина
|
