|
den-axa.livejournal.com 19.03.2016 20:16
Моими первыми грузинскими друзьями были Славка, Андрей и Женька. Славка был белорусом, Андрей – русский, чьи предки-казаки когда-то жили в Крыму, а потом перебрались сюда, Женька – армянин, которого, как и его деда по-армянски звали Жан. Но для нас он был Женькой, который лучше всех играл в футбол и был первым заводилой в наших шалостях. Его отец был директором на большой швейной фабрике, и всегда заставлял Женьку ходить в глаженых брюках и чистых рубашках, а он невыносимо от этого страдал и часто их рвал на высоких заборах и в смертельных битвах. Но как объяснить отцу, что стрелки на брюках на войне – это не главное? Главное на войне – это стоять за Родину и правду. Так мы тогда думали. Этому учили нас наши деды и об этом читали мы в наших любимых книжках. Откуда тем наивным, солнечным мальчикам было знать, что демократия и свобода, за которую призывало воевать радио «Свобода», окажется дамой ветреной и непостоянной, и с легкостью будет менять фаворитов одного за другим, всегда оставаясь правой?
На моих глазах демократия побеждала в Грузии несколько раз. На одних каникулах, когда я приезжал, она побеждала под одними знаменами, в следующий раз – под другими. Первый раз – когда на смену до этого герою Звиаду Гамсахурдии, оказавшегося потом «собакой», к власти пришел кремлевский перевертыш Эдуард Шеварнадзе, предавший своих товарищей по ЦК и обрекший Грузию на анархию и нищету. При бывшем министре иностранных дел СССР разграбление одной из самых процветающих республик Советского Союза совершалось с государственным размахом: всю промышленность ломом вывозили в Турцию, в министрах ходили воры в законе, а в Тбилиси, где когда-то не было дискотек, потому что это считалось аморальным, наркотики продавались на каждом шагу. Когда я приезжал, мои одуревшие от телевизора родственники за роскошным грузинским столом рассказывали мне о победе над страшной русской империей, дружбе с американским маршалом Джоном Шотикашвили, скором золотом дожде с Запада и новых невероятных перспективах. Так говорил мой дядя, известный реставратор, окончивший Волгоградский Университет, другой дядя, чей бизнес процветал в Тюмени, тетя – историк и родной отец, большую часть жизни проживший на Урале. У нас в России магазины в это время стояли пустыми, и кроме Москвы повсюду были продуктовые карточки. Здесь полки магазинов ломились от изобилия, а родственники считали мои рассказы выдумками и кремлевской пропагандой. Все в один голос твердили о лучшем в мире вине, невероятно вкусном грузинском чае и чудесных мандаринах, на которых грузинская экономика будет расти как на дрожжах. Россия еще не знала, что она – страшная кровожадная империя, и продолжала поставлять в республику нефть, газ и электричество за копейки, пока ей твердо и решительно не указали на дверь.
Во второй раз демократия в Грузии победила во время революции роз, когда мальчики на джипах с автоматами наперевес расстреливали людей прямо на улицах Тбилиси, и к власти пришел незваный сын грузинского народа с американским паспортом Михаил Саакашвили. На вопросы о Шеварнадзе родственники дружно махали на меня руками и плевались. Свет в Тбилиси включали только утром и вечером, повсюду на балконах громыхали генераторы, а на проспекте Шота Руставели вместо роз продавали дрова. С моим знанием грузинского на прогулки по вечернему Тбилиси меня одного уже не отпускали. Мой хороший екатеринбургский друг, полковник Илья Константинович Новожилов, родившийся в Тбилиси, с отличием окончивший знаменитое Тбилисское высшее артиллерийское командное училище, откуда вышло большинство командования теперешней грузинской армии, со слезами рассказывал, как соседи, с которыми он вырос в одном дворе, вдруг перестали с ним общаться, а потом стали называть русским оккупантом. Все мои друзья детства из Тбилиси к тому времени тоже уехали. Как мне сказал отец, уехали Родину. Какую еще Родину? – недоумевал я. Здесь жили их деды и прадеды, они здесь родились. Здесь их Родина! На что он ласково гладил меня по голове, приговаривая: «Чемо бичо, гижи хар!» Что означало: Мой мальчик совсем глупый.
В это время глупый мальчик учился в Тюменском Государственном Университете со своим лучшим другом, тоже грузином, Георгием Хижняковым, будущим главным тренером взрослой сборной России по карате. Он подошел ко мне после вступительных экзаменов и спросил: Тебя зовут Бесо Ахалашвили? Я тоже грузин. Давай дружить! Только у нас на филологическом факультете учились две девчонки из Тбилиси (кстати, круглые отличницы). В ресторане дяди моего друга в центре Тюмени за бутылкой хорошего вина (другой его дядя был мэром Казанки, что за Тобольском), наши грузинские родственники в один голос рассказывали глупым студентам о победе демократии в Грузии, на которую они почему-то любовались из глубины страшной кровавой империи…
(из нового рассказа "Грузинские каникулы")
|
