antizoomby.livejournal.com 07.09.2017 17:52
Шестимесячное расследование агентства إيرين берлинских приютов пришло к выводу, что беженки в Германии страдают от серьёзного дефицита защиты от сексуального и гендерного насилия, поскольку минимальные стандарты не имеют юридической силы и редко соблюдаются и контролируются. Десятки опрошенных женщин сказали, что они подвергались сексуальным домогательствам, не имеют защиты и живут в страхе перед насилием. В прошлом году 20-летняя беженка из Сирии Салли Абазид отчаянно пыталась выбраться из переполненного приюта в Берлине. Поэтому, когда охранник пригласил её поесть вместе кибаб, она без колебаний согласилась, надеясь, что «он защитит её». Но по дороге в магазин мужчина начал флиртовать с ней; держа её за руку и целуя, он сказал: «скажи начальникам, что собираешься переехать ко мне». Затем ещё несколько дней он доставал её, пытаясь узнать номер её телефона.
Это не первый случай мужских домогательств с момента одинокого бегства из Дамаска 19-летней Салли и путешествия в Германию по так называемому балканскому пути. Прибыв летом 2015 года в Берлин и поселившись в бывшем аэропорту под названием Темпельхоф, она часто страдала от приступов паники, которые делали её неподвижной и безмолвной. Многие прохожие мужчины и охранники пользовались этой возможностью, и, притворяясь, что успокаивают, обнимали и ощупывали её. Салли приехала в Германию в том момент, когда власти столкнулись с масштабной задачей принять и накормить тысячи беженцев, которые прибывали каждый день. В разгар аврала по переделке складов и спортивных залов во временные приюты мало заботились о защите беженок от сексуального насилия.
Тревожный сигнал.
В марте 2016 года Комиссия по делам беженок опубликовала доклад[1], в котором отмечается, что поспешность при организации приютов для беженцев в Германии и Швеции сделала женщин и девочек «уязвимыми перед лицом изнасилований, домогательств и других форм насилия». В этом докладе говорится, что во многих таких приютах отсутствуют отдельные спальные и ванные комнаты для женщин и детей. А также в этих приютах не предоставляется медицинская, психологическая и социальная помощь женщинам, которые стали жертвами сексуального насилия.
В июне 2016 года правительство Германии разработало минимальные правила защиты женщин и детей в приютах для беженцев. В этих правилах прописаны нормы поведения сотрудников приютов, а также методы обучения по выявлению и предотвращению случаев насилия и способы организации независимых органов по обработке жалоб. Хотя эти правила были включены в контракты между властями и администрациями приютов, они не являются юридически обязательными. Расследование показало, что эти правила практически не соблюдаются и не контролируются, и для обеспечения безопасности женщин почти ничего не делается.
Сейчас в берлинских приютах живут более 31000 беженцев, ожидая получения постоянного жилья. Нет статистики по количеству женщин, но известно, что в 2016 году более трети всех заявлений на предоставление убежища в Германии были написаны женщинами. За шесть месяцев IRIN поговорило с десятками женщин, похожих на Салли, которые рассказали о сексуальных домогательствах, ощупываниях, поцелуях и преследованиях во время пребывания в приютах для беженцев. Многие социальные работники и волонтёры, с которыми мы связались по интернету, сказали, что эти приюты опасны для женщин. Один волонтёр написал: «Однажды ночью мужчине удалось попасть в комнату для женщин и потребовать заняться с ним сексом». Большинство работников приютов рассказало, что их не учат, как поступать в таких случаях, хотя в правилах прописана необходимость такого обучения.
Боязнь туалета.
На ночь волонтёры и соцработники уходят домой, и в приютах остаются одни охранники. Но многие беженки считают охранников угрозой, а не защитой. Даже в приютах с отдельными комнатами для женщин беженки не чувствуют себя в безопасности, потому что у сотрудников службы безопасности и администрации есть ключи от всех дверей. Официальная причина этого – пожарная безопасность, но женщины рассказали, что сотрудники пользуются этими ключами для проникновения в комнаты, даже если нет опасности пожара. Все опрошенные женщины сказали, что боятся ходить ночью в туалет. 49-летняя жительница приюта Темпельхоф Зайна сказала: «У меня частые сильные боли, потому что я не хожу по ночам в туалет. Я боюсь». Зайна и Салли сказали, что боятся охранников, так как те издают неуместные звуки и делают похабные жесты, когда они идут мимо в туалет. Однажды охранник даже зашёл в туалет вместе с Салли.
Такие женщины, как 24-летняя Марзи Хусейни из Афганистана, сказали, что боятся беженцев из своих приютов. Приехав в Берлин, Марзи развелась со своим жестоким мужем, и теперь чувствует, что она и её дочь не имеют защиты в приюте в районе Трептов-Кёпеник. Однажды утром в её комнату вошёл афганский мужчина и попытался её изнасиловать. Она смогла отбиться от него, но не сообщила об этом полиции и администрации. Несмотря на многочисленные сведения о сексуальных домогательствах и злоупотреблениях, Региональное бюро по делам беженцев уверено, что нет никаких проблем. «После бесчисленных бесед с управляющими приютов могу заверить вас, что в приютах не происходит никаких необычных инцидентов», – сказал представитель Региональное бюро по делам беженцев Саша Лагенбах. Его мнение подтверждается небольшим количеством соответствующих полицейских протоколов. За весь 2016 год полиция зарегистрировала только 10 случаев «преступлений, нарушающих сексуальную свободу людей», связанных с беженками в приютах.
Но терапевт «Центра выживания» Клаудиа Крузе, которая консультирует мигрантов и беженцев, а также многие женские организации сообщают, что полицейской статистике нельзя доверять при оценке этой проблемы. «Мы можем предполагать, что об очень большом количестве сексуальных нападений не сообщается», – сказала по этому поводу Крузе, добавив, что многие женщины, которых она консультировала, рассказывают, что страдают от притеснений и злоупотреблений в приютах.
Страх приводит к изнасилованию.
Языковые барьеры и отсутствие информации мешают многим женщинам добиваться справедливости и реабилитации после изнасилования. Чтобы женщина сообщила полиции о преступлении, для начала, она должна узнать свои права. Далее, она должна покинуть приют и найти переводчика. Например, Салли знает английский язык, но не знает немецкого, и поэтому испытывает сложности в получении помощи. «Я очень плохо знала закон», – сказала она. В её случае, плохие условия и притеснения в приюте Темпельхоф привели к более серьёзной ситуации. В отчаянной попытке найти другое место жительства она обратилась через интернет к местным светским сирийцам. Один мужчина пригласил её в Гамбург, чтобы она жила с его подругой. Но когда Салли приехала туда, он отвёл её к себе домой и изнасиловал. Когда она сообщила в полицию об изнасиловании, ей ответили, что недостаточно доказательств. Вместо медицинской помощи её отправили обратно в Темпельхоф.
Организации жертв сексуального и домашнего насилия создали мобильные группы помощи, которые помогают конкретным людям, но их возможности ограничены. Одна из таких организаций под названием «Лара» с октября по декабрь 2016 года проконсультировала 190 женщин. По словам соцработницы «Лары» Эльназ Фарабакш, две трети женщин сообщили, что стали жертвами сексуального насилия после прибытия в Германию. Другая соцработница из организации «Берлинская инициатива против насилия в отношении женщин» сказала, что с ноября по декабрь 2016 года проконсультировала 84 беженок, пострадавших от насилия в приютах. Несмотря на растущий спрос на такие услуги, очень мало шансов расширения или даже сохранения их финансирования. Например, финансирование «Лары» завершится к концу 2017 года. Кроме того, существуют проблемы с доступом женских организаций к приютам, которыми владеют частные компании, нанятые правительством.
Что делать?
Хотя Региональное бюро по делам беженцев регулярно следит за соблюдением основных правил поведения в приютах, это мало влияет на реальную ситуацию. Например, директор частного берлинского приюта Friedrichshain, как минимум, полгода преследовал живущих там беженок, и его не уволили. Несмотря на жалобы беженок, Региональное бюро по делам беженцев не проверяло этот приют до тех пор, пока врачи и волонтёры не подали официальное заявление о злоупотреблениях в этом приюте. Только тогда директор просто ушёл в отставку.
С другой стороны, такие организации как «Лара» и «Берлинская инициатива против насилия в отношении женщин» считают, что необходимы приюты только для женщин, и лучше, если это будут отдельные комнаты, доступ к которым жители могут контролировать сами. Кроме того, существует острая необходимость оказания психологической помощи женщинам, которые уже стали жертвами насилия. Исследование[2] психиатра Мириам Шулер из госпиталя Berliner Charitе показало, что каждая десятая беженка в Германии задумывается о самоубийстве, и у менее 10% беженок есть возможность поговорить с врачом. И хотя это исследование не связывало высокий уровень депрессии с конкретными причинами, типа сексуальных домогательств, все опрошенные IRIN женщины страдают от депрессии, многие задумывались о самоубийстве, а некоторые даже совершали попытки самоубийства.
К тому времени, как Салли наконец получила помощь от социальных работников организации «Лара», она уже трижды пыталась покончить с собой. Сейчас она снимает комнату в квартире совместного пользования, которую частично оплачивает правительство, учит немецкий язык и пытается поступить на курсы социальной и медицинской помощи. Хотя она медленно восстанавливается с помощью антидепрессантов и курса лечения, воспоминания о приюте продолжают преследовать её. «Хуже всего то, что я по-прежнему думаю, что сама виновата в случившемся», – сказала она.
Источник: اللاجئات عرضة للاعتداء الجنسي في ملاجئ برلين[3], irinnews.org, 10 May 2017.
Ссылки
|