«Я был уже слепым, но в кромешной тьме не знал об этом»
— Сергей Трофимович, в автобиографической книге «Сокровища Валькирии. Правда и вымысел» вы описываете, как заблудились в пещерах, потеряли зрение, которое вернулось к вам не сразу. Меня потрясла эта история — в детстве я сама чуть не сгинула в штольнях под Севастополем... Неужели вы провели под землей почти месяц, имея лишь флягу с 800 граммами воды? Так не бывает!
— Оказывается, возможно...
— Наверное, вы облизывали влагу, выпотевающую на стенах пещерного лабиринта?
— В соляных копях абсолютно сухо — тронешь стену, поднимается искристая пыль. Без движения воздуха соль застыла, как паутина, пространство заполнено соляными нитями.
Света у меня не было, только зажигалка, в которой быстро кончился бензин и остался лишь кремень. Чиркал колесиком и как будто начинал различать стены — когда в полной темноте пользуешься маленьким источником света, он кажется ярким. Кстати, медики мне потом пояснили, что соль задерживает воду в организме, кровь сгущается и течет очень медленно...
— Простите за интимный вопрос: а как же естественные выделения?
— Первые два дня были, потом никаких, конечно.
— Вы как бы законсервировались?
— По-моему, день на 20-й я все-таки напился. Набрел на тонюсенький ручеек, набрал влагу в ладонь, глотал, и вода казалась мне такой вкусной. Хотя вскоре понял, что она была горько-соленой...
— Вас рвало?
— Естественно, все тут же исторглось из организма. Правда, потом мне удалось найти пресную воду...
— Неужели там можно было это сделать?
— Выйдя из соляных копей, снова попал в каменные пещеры. Я уже был слепым, но в кромешной тьме не знал об этом — мне казалось, еще вижу. Когда услышал капель, срывающуюся с потолка, решил, что это — галлюцинация (я ведь только и думал, как бы напиться). Боялся потерять рассудок, поэтому все подвергал сомнению.
— Представляю, как трудно было не сойти с ума. Если ради эксперимента человека изолируют от любых внешних воздействий, погружая в ванну с водой температуры тела в полной тишине и темноте, у подопытного уже на третьи сутки начинаются галлюцинации.
— У меня они тоже были — своеобразные и навязчивые: потрясающего вида картины, орнаменты, которые я видел и с открытыми, и с закрытыми глазами, дворцы, терема, украшенные неповторимой резьбой, полотна такого глубокого цвета, что, казалось, в него можно погрузить руку. После этого начал заниматься живописью, но так и не нашел краски, способные выразить мои впечатления: масляные не годились, акварель тем более.
— Вы понимали, что все это вам мерещилось?
— Отчасти... Я все время себя контролировал, понимая, что поддаваться видениям не нужно. Оказывается, так началась слепота. Ее спровоцировало хроническое заболевание — верхний острый увеит (воспаление сосудистой оболочки глазного яблока), — которое началось от простуды, ведь под землей очень холодно...
— Сколько вам тогда было лет?
— Произошло это в 1986-м, значит, 34 года.
— Уже понимали, что такое опасность, но еще были силы с ней достойно бороться — ведь в 20 или в 50, например, можно сойти с ума, сломаться...
— Да, зрелый возраст — Христа в 33 года распяли.
— Человека религиозного ведет его вера, а вас что хранило?
— Я же случайно попал в эту ситуацию — пошел и заблудился. Думал: ну, не вышел сегодня, выйду завтра...
«При своем обычном весе 90 килограммов я потерял в пещерах почти 40»
— Как вы ориентировались во времени, ведь не могли, передвигаясь чуть ли не на ощупь, делать зарубки или зачеркивать отметины на стенах?
— Часы у меня остановились, когда я провалился в сон. Спохватившись, завел их, но понять, сколько времени прошло, было уже трудно.
— На холодном каменном полу можно было заснуть навеки...
— Конечно, часто просыпался, а в последние дни вообще не спал — в соляных копях было градусов шесть-восемь, в каменных пещерах холоднее. Сухие камни еще ничего, а на сырых — зябко, мерзко. Кстати, физически чувствовал себя почти нормально, хотя был упадок сил — при обычном весе под 90 килограммов я потерял примерно 40.
— Не было ужаса, ощущения, что это — конец, желания махнуть рукой и сказать: «Пропади оно все пропадом, бороться бессмысленно»?
— Нет. Три дня меня одолевали сомнения, страхи, почти ужас, потом произошел внутренний толчок. Подумал: «Все равно выйду. Назло». Постоянное нагнетание этой мысли и спасло. Думаю, человек в самой критической ситуации выживает за счет упорства.
В 1993 году во время расстрела Российского парламента я оказался в Белом доме.
— Хорошая компания там собралась...
— Замечательная! Первые 20 минут думал: «Ну вот, опять угодил в переделку». Было страшно, а потом прошло, мне стало наплевать на опасность... Самое главное в момент страха — не потерять контроль над собой. Я и в лесу блуждал...
— Даже в самой глухой чаще — солнце, звезды, можно пожевать травинку, растопить в ладонях снег — не то что под землей.
— Конечно, я множество раз анализировал эту историю — после нее меня больше ничем в пещеру не заманишь (наелся выше горла). Не из страха — это как лечь в постель с нелюбимой женщиной. Ну не хочу, и все...
«Убил 21 медведя и на том закончил»
— Прототип одного из героев ваших романов Вячеслав Ражный во время Отечественной войны на Северном флоте самостоятельно стаскивал дизели с подводных лодок — каждый весом в тонну. Как известно, в особых обстоятельствах у человека проявляются сверхспособности.
— Это состояние аффекта, но некоторые люди, например араксы, могут искусственно в него входить. Я тоже пытался, правда, занимался подобной практикой недолго и чисто из творческих соображений. Убедился: да, реально. Больше к этому не возвращался и никому не советую.
— Опасно?
— Нужно иметь очень хорошую психику, чтобы не стать араксом, которого потом приковывают к камням. Можно так и не выйти из состояния ража, поэтому лучше не дразнить зверя. Раз подобное происходит спорадически, значит, так и нужно. Нельзя превращать аффект в систему, не преследуя определенной цели — во время битвы, например.
— На войне люди не простужались, не болели мирными болезнями, зато после победы начали умирать чуть ли не от насморка.
— Выжигался неприкосновенный запас энергии, которая не бесконечна. Так что не надо дразнить судьбу и природу.
— Кстати, о природе. Вы ведь заядлый охотник. Ходите на крупного зверя?
— Больше на медведя, лося, кабана. Правда, косолапых уже не стреляю: убил 21 медведя и на том закончил.
— Интересная цифра — «очко», что ли?
— Вот-вот, до «очка» догнал и понял: дальше уже идет истребление. Это в молодости ты действительно чувствуешь себя победителем — заморочки сильного пола. Охота — момент, когда мы искусственно ввергаем себя в некоторую опасность и испытываем от этого удовольствие.
— Адреналиновая наркомания?
— Не сказал бы, что я такой уж любитель сильных ощущений. А на охоте, скорее, противник адреналинщиков: эти идиоты часто сами попадают в сложные ситуации и подставляют других. Похмелье от адреналина очень жесткое, иногда еще тяжелее, чем от алкоголя, но мужчина должен быть добытчиком, все время доказывать свое мужское превосходство — принести зверя, накормить семью...
— Действительно кормили? Жена готовила пельмени с медвежатиной?
— А как же, для этого и добывается мясо. В голодные 90-е годы охота была источником пропитания. Все издательства закрылись, я писал в стол, занимался охотой и кормил семью. В русских печах делали тушенку, лосей замораживали и хранили всю зиму (их же стреляют в ноябре, когда уже холодно).
— Доводилось в Иркутске пробовать и медвежатину, и лосятину, и кабанятину?
— Знаете, это деликатес, здоровая еда — никаких пестицидов-гербицидов.
— Ваши знакомые не поумирали, наевшись мамонтятины, которую вы охраняли без сна, да так и не уберегли для науки?
— Мамонтенок, конечно, стух сразу после того, как умер. Но, видимо, трупный яд давно разрушился от времени. Во-вторых, ребята только волокна отрывали, пробовали на зуб...
— ...и, кажется, уверяли, что по вкусу оно напоминает человечину?
— Это мужики друг перед другом хлестались, грубо говоря. Потом, когда все на помойку вывалили, даже собаки есть не стали (правда, те псы жили около кухни и были закормленными). Зато можно было с понтом сказать: «Я пробовал мамонтятину»!
«Я водрузил лазер на подоконник: хотел проверить — достанет ли луч до облаков. Народ диву давался: «летающие тарелки!»
— Вы действительно помните, как в детстве заболели, фельдшерица заранее выписала справку о вашей смерти, но вас, пятилетнего, спас захожий старик, завернув в шкуру красного быка?
— Я проспал в этой шкуре всю ночь, а утром проснулся здоровым. Она за ночь высохла, стала фанерной, мне казалось, что ее сдирают вместе с моей кожей!
Вообще-то, помню себя с девяти месяцев — как грудь сосал и меня испугала бабушка. Она как раз ходила в райцентр вставлять железные зубы, а их тогда не шлифовали. Решив пошутить, она оскалилась на меня... Это было в ноябре 1952-го, а родился я в январе того же года.
— Зато потом и вы пугали народ — лазером. Между прочим, вещь редкая по тем временам, где вы его взяли?
— Я жил в Томске, где была, да и сейчас осталась, мощнейшая наука. Мой друг работал с лазерами и как-то принес прибор — здоровый чемодан с торчащим кабелем и трубкой вроде автомобильного насоса, из которой бил луч. Обычно я брал лазер, чтобы почистить зеленый налет на аквариумном стекле, не выливая воду.
— Бедные рыбки...
— Они не страдали, плавали себе спокойно (гуппи и прочая мелочь — я был примитивным аквариумистом), а зелень исчезала. Однажды я водрузил лазер на подоконник и высунул его в форточку. Хотел проверить — достанет ли луч до облаков. Достал, на облаке получилось округлое пятно (с формами я потом экспериментировал с помощью разных шаблонов). Народ диву давался: «Летающие тарелки!». А я ухохатывался, сидя на шестом этаже.
— Наверное, через день местная газета написала об НЛО?
— В середине 70-х об инопланетянах не говорили, могли упомянуть, что в небе были какие-то необычные явления. Потом пришлось признаться, что это моих рук дело, но узкому кругу — я тогда работал в томской областной газете. Уфологи, которых в то время было много...
— ...спрашивали: «Тунгусский метеорит» тоже ваша работа?».
— Нет, метеорит — не моя (смеется). Тогда уже начали исследовать и снежного человека, и якобы сбитый аппарат с инопланетянами. Романтическое время было, народ на такие вещи реагировал ярко.
— А потом вы нырнули с аквалангом на дно Ледяного озера вблизи Манараги и обнаружили там что-то вроде обломка колонны толщиной в два с половиной метра... Очередную Атлантиду?
— Если бы у меня был подводный фотоаппарат, я бы смог заснять это несомненное творение рук человеческих.
— Иногда природа и не такие чудеса срабатывает...
— Как геолог по образованию знаю, что делает природа, а что человек. Мне показывали много всяких диковин, но я понимал, например, что некие глыбы естественного происхождения. В природе никогда не найдешь угла точно в 90 градусов — бывает 89 или 91.
Когда в прошлом году мы с экспедицией были на острове Веры (озеро Тургояк на Южном Урале), видели там святилище. Представляете: палеолит, 10 тысяч лет до нашей эры, костяные наконечники, набедренные повязки, но строители святилища в то время знали абсолютно прямой угол и обтесывали идеально округлые перекрытия. Рядом находилась каменоломня, где древние люди вырубали камни потрясающим способом — археологи и физики не могут объяснить, каким образом раскалывали плиты толщиной до метра и перекрывали ими святилище. Каждая плита — по 18 тонн весом.
— Египетские пирамиды отдыхают?
— До древних египтян было более пяти тысяч лет, а эта постройка уральская.
— Протоцивилизация?
— Разумеется! Мы же плохо свои корни знаем. Подземное святилище имеет крестообразную форму с четырьмя выходами на поверхность, ориентированными по зимнему и летнему солнцестоянию, а также по весеннему и летнему равноденствию. Посредине — небольшая площадка, в стену вмурована морда свирепого быка, очень четко вытесанная. Значит, там был культ какого-то скотоводческого племени. Эти люди, по сути, строили обсерваторию.
— Мы заговорили о творениях рук человеческих. Представляю, как вам было жалко золотую вазу тончайшей работы, усыпанную алмазами, которую уничтожили на ваших глазах.
— В 19 лет мир воспринимаешь совсем не так, как сейчас. Камни извлекли, золотые кружева смял пресс, и все пошло в переплавку. Сердце у меня не дрогнуло, хотя подумал: почему такая красота должна гибнуть? Вазу ведь могли передать в Алмазный фонд, но, видимо, она была некой секретной вещью, и нельзя было создать правдоподобную легенду, откуда она взялась в хранилище.
— Тогда Галина Леонидовна Брежнева бриллиантами баловалась...
— Знаю только, что вазу изготовили по заказу высшего руководства Союза в подарок руководителю одной из восточных стран. Кстати, когда два года живешь возле таких сокровищ, воспринимаешь их как простой металл. Мы, солдаты, о девчонках больше думали, а не о золоте.
— Вы ведь служили в Москве — в части, которая охраняла объекты третьего спецотдела Министерства финансов СССР?
— Я видел золото поленницами, ящиками, тоннами — оно совершенно не впечатляет. А вот когда на Урале по три месяца жил в палатке на озере, наблюдал восход солнца над горой Манарагой — это было здорово!
«На месте киева было святилище — примерно во ii-iii тысячелетии до нашей эры, когда люди поклонялись фаллосу"
— Давно не навещали родную сибирскую Алейку?
— Не так давно летал вместе со старшим сыном.
— Лагерный барак, в котором появились на свет, еще стоит?
— Его давно нет, сохранились только остатки нашей бани — все ушло в землю. Поляна, где была деревня, заросла березами и соснами.
— Вы говорили, что своими руками построили пять домов...
— А еще около десятка бань, часовню на могиле матери и деда. Один из домов в
30-ти километрах от Алейки сложен из сосен диаметром больше метра — это почти трехэтажный сруб из девяти венцов.
— У нас в Украине жили не в избах, а в мазанках, поэтому мало кто знает, что такое венцы...
— Круговые ряды бревен.
— Скажите как «археолог слова»: Украина названа в честь Солнца? Вы говорили, что русский язык — солнечный: в корневой основе или в окончании многих слов обязательно присутствует «Ра»...
— Между прочим, о значении «Ра» мне, дошкольнику, бабушка рассказывала. Она много читала (Евангелие — даже на церковнославянском), при том, что была совершенно необразованной. Ни она, ни дед не окончили ни одного класса. У меня сохранилась красноармейская книжка деда, где в графе: «Образование» написано: «негр.», то есть неграмотный.
Название вашей страны произошло от слова «край» — место, которое ближе к Солнцу. Некогда, до исхода оттуда казаков Запорожской Сечи, на территории Украины жили сколоты.
— Праславяне?
— Жреческая каста среди славянских народов. Отсюда возникло слово «школа».
— И school в английском?
— Да, корень один. На литовском «школа» до сих пор называется «скола». Сколоты были проповедниками и учителями, носителями, может, не совсем высших знаний, но тех, которые позволено распространять на Земле. Песенная культура Украины — это древние молитвы и гимны, именно поэтому они трогают сердце любого славянина: серба, болгарина, поляка. Сколоты были изгнаны на территорию России — на Дон и Кубань, хотя тогда не было разъятия на Россию, Украину и Белоруссию. Все эти три народа есть единый великоросский народ, хотя современные политики и делят нас на три части.
— А слово «Киев» что означает?
— «Кий» — это столб, устремленный в небо, вообще нечто прямое (отсюда и одноименный термин в бильярде). По сути, «кий» и «уд» — одно и то же. Видимо, на месте Киева было святилище — примерно во втором-третьем тысячелетии до нашей эры, в очень древние времена, когда люди поклонялись фаллосу, то есть всему прямостоящему...
— Олицетворению творящей силы...
— Безусловно. Почему после принятия христианства берег Днепра был застроен церквями? У меня есть набор литографий XIX века, на которых изображены все киевские соборы, даже те, которые нынче взорваны или разрушены. Это места, где можно молиться и быть услышанным.
|