|
Александр Ходаковский, [13-20 августа 2022]
— Однако, — сказал он, — ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
— Да, — сказал князь Андрей, — только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, — сказал он, — что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
— А от чего же?
— От того чувства, которое есть во мне, в нем, — он указал на Тимохина, — в каждом солдате.
Л.Н.Толстой "Война и мир"
 | |
Украина. Будущее, которого нет
Сегодня пообщался с человеком, который, по счастью, меня не знал, и потому разговор получился непринуждённый. Это был молодой парень, только две недели, как перебравшийся из Украины на нашу сторону. Оказывается, это возможно: теневые коридоры работают, хоть процесс и сопряжён с риском.
Незрелые рассуждения о причинах войны я пропустил, делая скидку на молодость, сформировавшуюся в украине. Куда больше меня заинтересовал вопрос, почему парень оттуда сбежал... На языке вертелось спросить: смылся от мобилизации? Но пожалел самолюбие, и услышал его собственную версию. Оказывается, он не верит в будущее этой страны; не понимает, что может ждать там молодёжь, кроме потенциальной эмиграции.
Я впервые общался с типичным представителем украинской молодёжи, выросшем при последних восьми годах противостояния. Он не является носителем никаких идей, как и подавляющее большинство молодых людей по обе стороны баррикад, но его прагматичная оценка ситуации наилучшим образом иллюстрирует будущее украины. Будущее, которого нет.
Время тактического молчания
Первая реакция, когда я узнал, что Стрелков пытался прорваться через Крым на фронт по поддельным документам, но был задержан – сочувствие. Еще не включились никакие соображения, никакая логика – первой сработала эмоция, и я взял её за основу.
Но ни в отношении меня, ни в отношении кого-либо ещё государство никогда не руководствовалось иррациональным сочувствием – только голым прагматизмом. Конечно, попадание Стрелкова в зону боевых действий, независимо от того, какую роль он бы там играл, резко усилило бы его позиции, которые строятся на антивластной основе, и государство не могло не отреагировать.
В этой ситуации столкнулись два начала: человеческая потребность внести свой вклад в общее дело, и принцип, когда общее дело делается сообща. Мне сложно назвать эмоциональную позицию Стрелкова в отношении власти конструктивной: я считаю, что критиковать – допустимо, дискредитировать – нет. Иначе принцип "сообща" не соблюдается. Поверьте, в наше время самый большой подвиг для тех, кому есть, что сказать – прикусить язык.
Тактический успех на фронте
Когда кто-то невзначай называет меня экспертом – я непроизвольно поеживаюсь. Единственное, в чем я являюсь экспертом – это в сушке сухарей из черствеющего хлеба. А чтобы быть экспертом в военном деле – нужно иметь хотя бы военное образование, не говоря уже о военных знаниях. Но у меня есть какой-никакой опыт – в первую очередь моих ошибок, осознанных и проанализированных, – и некоторая наблюдательность вместе с упомянутой уже способностью анализировать. Плюс к этому – непосредственное участие в процессе, что делает мои выводы нацеленными на собственное применение.
На что ещё раз хочу обратить внимание? Есть такая незримая полоса, которая обеспечивает баланс на фронте. Географически это – серая зона, – но тут больше, чем география: тут расстановка сил, целая совокупность факторов, определяющая положение сторон. И когда кто-то вклинивается в пространство, нарушая баланс – следует расплата. Влез противник в нашу зону, – он попадает под раздачу, и сколько сидит – столько и попадает. Влезли мы – мы попадаем. Захотелось военному начальству доложить, что мы где-то продвинулись на двести метров – мы вздули прыщ на линии обороны, и получаем неприятности...
Так что, – стать и не воевать? Нет, воевать на широком участке, продвигая вперёд кусок фронта, а не выпячивать отдельные позиции, которые тут же становятся объектом пристального внимания и фокусировки всего ресурса – как будто под расстрел подвели.
Тактически такой "успех" не даёт ничего, но он превращается в мясорубку, в которую сколько ни бросай – всё перемелится. А если мы не готовы идти куском фронта в несколько километров – значит мы в принципе не готовы к наступлению, и нужно готовиться и ждать момента. А чтобы не было скучно – есть артиллерия, есть ДРГ, есть снайпера, – можно воевать и в состоянии стояния. Но когда противник вылез и закрепился пехотой впереди от своих позиций, вы наваливаете по нему и перемалываете – наваливайте и перемалывайте. А если он поймёт, что свалял дурака и побежит – не торопитесь принять его положение, заняв оставленную позицию: эффект от доклада будет коротким, а геморрой долгим. Не подменяйте тактический успех разовыми поводами для доклада.
Пшеничные поля до горизонта
Едем вдоль линии фронта, впереди близкий прилёт, даю команду головной машине сдавать задом, а потом резкий бросок вперёд, выжимая акселератор до предела. Пытаясь проскочить опасную зону, навстречу на полных парах мчит БМП с десантниками.
Только вынырнули из облака пыли, как пришлось резко давить на тормоза: перед самым носом, не обращая внимания на разрывы, мерно тарахтел новенький синий тракторец, редкий в это время в этих краях. В кабине сидел невозмутимый дядька в футболке пчелиной раскраски – с крупными жёлтыми полосами – и спокойно крутил баранку. А вокруг всё до горизонта укрывали неубранные пшеничные поля.
Вот так одномоментно в одной точке сошлись две жизни, два мира и два предназначения.
Словам больше не верят – верят делам
Сегодня в разговоре задали вопрос: смогут ли пропагандисты быстро настроить население на освобождённых территориях Запорожья и Херсонщины на симпатии и лояльность к нам? Ответил, что пропагандисты – нет, но экономисты – да. Люди словам больше не верят – верят делам. Когда заходят комбайны и помогают убирать урожай – верят. Когда урожай скупается по цене, близкой к рыночной, а не за бесценок – верят. Когда кормят разговорами о будущей счастливой жизни – не верят.
Они не плохие и не хорошие – они обыватели, которые плывут по течению и приспосабливаются к окружающей действительности. Им бы выжить сейчас. Помогите им выжить – и дальше выстраивайте долгосрочную программу по ликвидации последствий украинизации. Но параллельно с этим украину нужно вытравить из самой России.
Когда кадры не хотят решать
В армейской системе управления происходят назревшие кадровые перестановки, призванные оптимизировать процессы принятия решений и повысить эффективность собственно управленческой системы, а в перспективе и армии. Но старые тенденции цепляются за жизнь и не торопятся уступать, превращая зачастую высокий статус новых выдвиженцев в полуноминальный. Удивительно слышать, когда речь заходит о том или ином перспективном генерале, новая позиция которого звучит солидно, что он мало что решает.
Одна из основных бед замкнутой системы, формировавшейся десятилетиями и пронизанной нитями влияния клубов по интересам – паника перед негативными докладами. Честно признавая те или иные проблемы в узком кругу, иной значительный генерал на вопрос, – а почему не докладываете? – отвечает: так ведь снимут...
Когда выход из тупика завершился ничем – война стала последним аргументом
Есть мнение, что эта война – война нового типа. Наблюдая её изнутри, я это мнение не разделяю: те же способы уничтожения, причём, при наличии более современных, основными остаются вполне архаичные, та же боль, тот же страх... О страхе: если бы мы перешли на дистанционное управление средствами поражения – создали бы так называемые кибервойска – тогда эта война стала бы войной иного типа, потому что упразднился бы страх, как самый главный фактор, влияющий на эффективность.
Когда танкист, пилот или артиллерист управляет своим оружием – он в первую очередь думает о сохранении своей жизни. Все боятся, и это категорически влияет на результат. Но если оператор сидит в бункере и джойстиком управляет танком – это совершенно иной уровень. Будет азарт, будет желание обыграть противника – компьютерная игра переместится в реальность. Но пока есть страх, увечья и смерть – независимо от сложности и совершенства техники война останется с перекошенным лицом.
За прошедшие восемь лет мы привыкли, что война зависит от политики. Все эти годы война выступала как бы средством поддавливания, когда нужно было склонить противоположную сторону к нужной модели поведения, и существовала в тлеющем режиме, когда на политическом фронте шёл поиск путей развития ситуации.
Когда поиск более щадящих путей выхода из тупика завершился ничем – война стала последним аргументом, и постепенно её самостоятельное значение возросло настолько, что теперь политика зависит от войны – редкий в современном мире случай. Все политические перспективы зависли сейчас в ожидании военного развития, но теперь войну сложно вписать в политический конструкт – политике придётся адаптироваться.
В марте, по-моему, я написал, что где бы мы ни остановились – я приму результат. Тогда же, в марте, я написал, что если результат не оправдает наших ожиданий, я судить свою Родину не стану – мы можем ровно столько, сколько можем, а чтобы мочь больше, нужно расти над собой.
Сейчас движение замедлилось – и это нормально. Внимание к происходящему снижается – и это тоже нормально. Мы победим Украину – это неизбежно, – но не так и не тогда, как и когда хотят скорые и нетерпеливые. Нужно беречь людей. Нельзя разменивать жизни наших бойцов на лайки в соцсетях.
Процесс даётся нелегко. Вчера в разговоре житель Донецка сказал, что был бы счастлив, если бы всё вернулось в дофевральское состояние... Представьте: человек уже забыл о довоенных мире и тишине, и хочет вернуться в войну, но в ту, которая потише – так тяжело сейчас людям. Поэтому тем, кто просто чем-то там разочарован, советую спрятать своё разочарование поглубже.
Командир батальона «Восток»: чем дальше мы отодвинем от границ России угрозу, тем больше мы выиграем
Соловьёв LIVE Александр Ходаковский Командир батальона Восток 17 августа 2022
Чем дальше мы отодвинем от границ России угрозу, тем больше мы выиграем в перспективе. На Украине будут территории, которые мы вернем и ассимилируем, будут антагонистичные нам территории, где, вероятно, будет особый режим, в котором не будут нарушаться права человека, но будут держаться под контролем политические и иные процессы. Территории будут денацифицированы и демилитаризованы в полном смысле этих понятий.
Александр Ходаковский на связи
Меня беспокоит больше всего не совсем адекватное восприятие общественностью хода течения военной компоненты этой компании. Просто настроенность тех, кто следит за событиями на быстрый результат.
Если есть те кто следил за моими публикациями с момента начала спецоперации, еще с марта месяца начал готовить, что наступит этап, когда темпы нашего продвижения будут снижены. Это объективный процесс. Никуда от этого не денешься, нужно просто умерять свои запросы, нужно к этому готовиться, не предъявлять завышенных претензий.
Ходаковский о мобилизации в России
Не пойти путем Украины, не объявить мобилизацию и натолкать на линию фронта кучу не обученных людей. у России конечно же есть ресурс. этот ресурс минимум вдвое превосходит ресурс Украины.
Конечно мы можем задавить их числом, но извините, я бы например не хотел чтобы вы лично, вы пошли воевать на фронт, потому что, извините хотел бы, чтобы вы своих детей тоже произвели на свет и так сказать поколение продолжило существование и мы не истребили свой генофонд.
Sputnik на русском 1 месяц назад (отрывок, цитата из следующего видео)
Ходаковский: борьба Запада и России идет столетиями, сейчас это вылилось в открытую войну
Sputnik на русском 1 месяц назад
|
