|
Роман Скоморохов, Александр Ставер , «Военное обозрение» – topwar.ru 19.12.2022, 04:42
Собственно, а что у нас должно быть с Бахмутом или Артёмовском? А в общем – уже ничего. Этого населенного пункта нет и про него можно просто забывать, потому что еще немного, и от него останется только название на карте и руины.
Многие сейчас скажут – а это война. Там так бывает.
Да, это война. И на войне бывает именно так, что от городка, за который не на шутку схватились две стороны, в итоге не останется ничего. И словами одного литературного персонажа, «живые будут завидовать мертвым».
Мы согласимся с теми, кто считает, что в Артёмовске происходит что-то выбивающееся из общей картины осенне-зимнего стояния войск на Днепре. Там происходит просто лютая по накалу мясорубка, и происходит уже давно.
Многие соображающие в истории уже реально сравнивают Артёмовск с Верденом. Может, по количеству жертв и перебор, но по накалу страстей ничуть не уступает.
Возникает вопрос: почему?
Потому что вокруг небольшого (70 тысяч человек) городка сошлось слишком много политических интересов.
Военных интересов тут минимум, Артёмовск не занимает такого стратегически важного положения, как, скажем, Изюм, оставленный российскими войсками летом. Да, через Артёмовск проходят важные дороги — на Славянск, Краматорск, Константиновку и Северск. Однако взятие этого транспортного узла не гарантирует дальнейшего наступления по этим направлениям, тем более что направление действительно хорошо прикрыто с севера Краматорско-славянским укрепрайоном, а с запада – Запорожским.
Карта ТГ-канал "Рыбарь"
Вот если бы Россия не бросила Изюм, тогда да, очень был бы возможен вариант окружения войск ВСУ в Славянске и Краматорске и дальнейшее освобождение весьма приличного пространства Донецкой области.
Тогда в чем смысл этих атак?
Смыслов три, и все они политическиеСмысл первый. Украинский Украине очень важно показать, что все, Россия выдохлась и ни на что уже не способна. Украина в состоянии защитить свои города и земли, пусть даже и превращенные в пепелища. А в такой ситуации, если добавить еще военной помощи и денег, то российская армия покатится и дальше, по направлению к морю.
Логика вполне прослеживаемая, сами украинцы говорят, что город не имеет никакого стратегического значения, но оборонять они его будут до упора.
Здесь есть один нюанс, но о нем чуть ниже поговорим.
Смысл второй. Донецкий Тут все тоже прозрачно: донецким надо отодвигать линию обороны от Донецка, пока от города остается хоть что-то. И чем дальше они отодвинут линию фронта, тем больше возможность того, что прилетать будет меньше и от Донецка останется больше, чем от Бахмута.
Смысл третий. Пригожинский Рука об руку за Артёмовск дерутся как силы ДНР, так и отряды «Вагнера». Мы здесь жирно подчеркнем, что это две очень мотивированные и хорошо подготовленные силы. Именно потому там такой ад и стоит, что обеим сторонам есть за что воевать, причем, не считаясь с потерями.
Но в случае занятия Артёмовска Пригожин, который уже неоднократно критиковал командование российской армии (вполне заслуженно), может весьма значительно усилить свои позиции в глазах Путина, показав, что в плане успешных операций он понимает поболее некоторых со звездами и лампасами.
Учитывая, что для этого у Пригожина есть все – вполне себе жизнеспособный вариант.
Мы позволим себе оставить без комментариев высказывание Пригожина о том, что под Бахмутом силы "Вагнера" перемалывают ресурсы ВСУ. Пригожин может себе позволить делать любые заявления, однако то, что силы ВСУ перемалываются, находясь в обороне – про это мы как раз позволим себе промолчать. Равно как вполне обоснованно обойдем вниманием заявления о том, что соотношение потерь у наступающей российской стороны и обороняющейся украинской 1 к 8. Это пусть остается на совести тех, кто делал эти заявления.
«Гол престижа»
А для Москвы Артёмовск под конец года станет тем самым «голом престижа», который забивает команда, вроде бы проигравшая с треском первый тайм.
Что касается того нюанса, о котором мы говорили выше, он прост: обе стороны просто перемалывают друг друга в порошок. И пока идет война за Артёмовск, маловероятно, что куда-то еще тронутся украинцы, и маловероятно, что будет ослаблена 40-тысячная российская группа войск.
Случай как раз войны у одних до победного конца, у вторых… У вторых как получится.
Но бросить Артёмовск, как оставили Лисичанск, у ВСУ не получится. Так вышло, что украинское командование втянуло себя в бои на линии Артёмовск – Соледар – Северск, продолжая закачивать туда чудовищные людские и технические ресурсы. Между тем связка Артёмовск – Соледар – она весьма неприятная, особенно учитывая, что на Соледар наши тоже давят понемногу.
И здесь может получиться (а может не получиться) ситуация, когда хорошо укрепленная линия Славянск – Краматорск окажется в не очень приятной ситуации. Собственно, на оставленной ВСУ линии Лисичанск-Соледар-Артёмовск, учитывая наличие транспортных артерий (да, железнодорожные пути там уничтожены, но все ремонтируемо) российские войска смогут организовать опорную платформу для дальнейшего развития наступления на конгломерат Славянск-Краматорск.
Таким образом вроде бы локальная операция по захвату небольшого населенного пункта может превратиться в потенциальную стратегическую операцию. С потерей Артёмовска, фронт, конечно, не рухнет, но как могут начать развиваться события – это отдельные вопросы.
Определенная перспектива, конечно, имеется. И бои за Артёмовск будут идти до тех пор, пока одна из сторон не примет решение об отходе, как это сделали украинцы с Лисичанском. Город также не имел стратегического положения, но стоил ВСУ немалых потерь.
Посмотрим, как будет с Артёмовском, потому что действительно, политическое желание создания перемоги на фронте может породить далеко идущие последствия.
Впрочем, возможен вариант, когда последствий не будет. Да, у нас получилось очень много под знаком вопроса, но такова ситуация. Очень двусмысленная и жестокая.
Но в любом случае, Артемовск/Бахмут уже стал историей этой войны.
Роман Скоморохов, Александр Ставер
t.me/atomiccherry/520 , [03.12.2022]
Бахмутский психологический символизм
На протяжении последних месяцев Бахмут стал ничем не примечательной точкой на карте боевых действий – никаких существенных подвижек на данном участке фронта не наблюдалось, а сам по себе город потерял как оперативное, так и стратегическое значение в связи с общей остановкой российского наступления в Донбассе.
Тем не менее, российские силы продолжали вести на данном направлении низкоинтенсивные наступательные действия, продолжая постепенно накапливать резервы и концентрировать значительные массы личного состава.
Возможно, бои за населенный пункт так бы и продолжали носить сугубо локальный характер, но в дело вступил фактор, выше обозначенный как «эффект Херсона»; на фоне успехов украинское военное командование лишило себя значительной части резервов, полностью проигнорировав нарастающее давление на Бахмут (игнорировало настолько, что с лета вокруг города не была выстроена сеть укреплений, которая в обычных обстоятельствах является стандартной практикой для ВСУ).
В предыдущие месяцы боевых действий украинская армия достаточно эффективно избегала боев на истощение, используя систему эшелонированной обороны и преимущество в живой силе – в случае нарастания давления на том или ином участке фронта подразделения отступали на следующую линию обороны, тогда как внимание российского генералитета отвлекалось на иные оперативные направления (например, когда в ходе боев за Лисичанско-Северодонецкую агломерацию ВСУ одновременно предпринимали попытки атаковать на Херсонском и Харьковском направлениях – это эффективно оттягивало как внимание, так и силы ВС РФ).
Но с Бахмутом все сложилось иначе: с одной стороны, в текущий момент ВСУ не располагают силами для отвлекающего удара, с другой, после ряда успехов, одержанных в ходе осенней кампании, они не решаются и оставить населенный пункт. Говоря проще, город превратился в средоточие т.н. «психологического символизма» – он не имеет существенного значения с точки зрения военного искусства, но и прекратить бои за него невозможно вследствие завышенных общественных ожиданий (до этого мы могли наблюдать аналогичную картину в ходе боев за о. Змеиный).
Российское командование, напротив, с весеннего периода стремилось создать именно такую ситуацию, в которой украинские войска были бы вынуждены расходовать большое количество ресурсов и живой силы, стремясь удержать некий участок фронта – словом, концептуально речь идет об операции, по духу более соответствующей Первой Мировой войне: о втягивании противника в длительные бои на истощение.
Для понимания вопроса – за последние недели к городу в срочном порядке были переброшены силы 57-й, 65-й механизированных бригад, 95-й ОДШБр, 40-й артиллерийской бригады, 5-й отдельный штурмовой полк ВСУ, 80-я ДШБ, а также части ТрО Днепра. Как несложно догадаться, такая активность связана с тяжелым положением обороняющихся, и именно с боями за данный населенный пункт связаны и последние скандальные высказывания европейских политиков, СМИ и представителей военных ведомств – оборона Бахмута чрезвычайно дорого обходится ВСУ с точки зрения боевых потерь (речь, конечно, не идет о «десятках тысячах убитых», которых так любят смаковать пропагандисты с обеих сторон, но о нескольких тысячах – вполне, и этого достаточно, чтобы вызвать серьезный ажиотаж в Европе).
В условиях наступившего позиционного тупика Бахмут является отправной точкой, которая определит ход ближайших событий. Задуманные командованием ВСУ планы о формировании обновленных и переподготовленных ударных частях определенно будут отложены – ими придется стабилизировать линию фронта сразу по прибытию из тренировочных лагерей стран НАТО, и, соответственно, сам процесс будет отложен как минимум до середины весны.
Бахмут не является (по крайней мере, на данный момент) некой переломной точкой, но он в значительной степени характеризует текущий формат боевых действий.
Мы же тем временем начнем рассматривать, как и почему изменилась структура военно-технической помощи для Украины.
|
